Настя усердно цеплялась за мрачного Марка, а Раиса с Кристиной и Сергеем почему-то напряглись. Стас что-то шепнул Родиону, и тот потянулся к наушнику, при этом поглядывая то на Марата, то на Геннадия Збруева. Озадаченный Влад вытянул шею и отмахнулся от щебечущей девицы, которая половину вечера кружила подле него.

Все выглядело вполне обыденно, кроме внезапной тишины, от которой звенело в ушах. А потом счастливая Алиса потянулась к торту, и где-то в сознании Паши щелкнула догадка.

— Ну нет, — пробормотал он.

— Что? — удивилась Кира, и Марат отступил в сторону для лучшего обзора.

— Вот же клоун!

— Да о чем ты?

— Дорогие гости, вы готовы к главному десерту? — голос Елисей разлетелся по залу, благодаря чувствительному микроусилителю, встроенному в наушник.

Паша снова оглянулся и понял, что Глеба и Илоны нигде нет. Едва он забеспокоился, как заработал внутренний механизм, и два верхних яруса торта с грохотом откинулись. Раздались испуганные крики, затем хлопки. По залу разлетелись конфетти с лепестками живых цветов, а из открытого люка показалась высокая фигура в белом костюме.

— Всем добрый вечер! — прокричала она, раскинув руки.

— Ярик, — простонали Паша с Кирой, глядя на сияющего друга.

— Детка, не желаешь свалить из этого тухлого болота на тусу?

Милана оторвала взгляд от четы Канарейкиных и перевела тот на сына Геннадия Збруева. Федор и раньше проявлял к ней повышенное внимание, поэтому сегодняшний вечер не стал исключением. Только среди объектов его интереса она была не первой и не второй, так что не стоило обращать на него внимания.

Что Милана и сделала, равнодушно качнув головой. Потому что сейчас ее мысли занимала отчаянная попытка слиться с горизонта, чтобы беспрепятственно сбежать на помощь к Антону, пока Глеб занят гостями.

Ей хватило сполна отцовской «любви», когда он представил ее престарелому Шамилю Макарскому, владельцу известного ювелирного бренда «Птица». От сальных взглядов последнего до сих пор тянуло в душ. Ее будто вываляли в грязи, а потом облили чем-то сладким, отчего чесался каждый сантиметр кожи.

Просто удивительно, как Милана выдержала целых тридцать минут непрерывной беседы и двух танцев с этим драным павлином в дорогущем костюме. Бесконечное хвастовство и перечисление всего имеющегося имущества в его распоряжении наскучило до скрежета зубов. Про его аромат, отдающий сладким ладаном, вовсе вспоминать не хотелось.

Она с трудом выпуталась из цепких паучьих объятий, после чего скрылась в толпе гостей под предлогом припудрить носик. А потом бдительная мама нашла для Макарского новую жертву — двадцатилетнюю вдову бывшего генерального директора. Его скоропостижная смерть от инфаркта стала той горячей новостью, что заполонила все известные интернет-издания, и сыграла этой хитрой бестии на руку.

— Нет, — бросила Милана и вновь покосилась на выход, после чего сделала к нему шаг.

Мимо нее прошел Марат Донской, который решительно направился в сторону Павла Александровича и его супруги. Остальные родственники и друзья Антона тщательно следили за происходящим, по-прежнему разыгрывая свои роли на этом бессмысленном вечере.

Милана в сотый раз за прошедшие часы пожалела, что он отказался от аудиосвязи из-за повышенной безопасности в доме. Понятно, что существовал риск попасться системе. Но его голос в ухе успокоил бы ее расшатанные нервы.

— Зря, — Федор ухмыльнулся и встал так, что перегородил дорогу к дверям. — Я же вижу, что ты мечтаешь покинуть зал.

— Да, но не с тобой, — напряженно откликнулась Милана и попыталась его обойти.

Не тут было. Федор упрямо возникал перед ней, отчего она раздраженно цыкнула. Желание вылить на голову этого осла немного шампанского прострелило болью запястье. Пока Милана всерьез рассматривала такой шанс на избавление от его навязчивой персоны, Федор приблизился и обдал ее горьким ароматом туалетной воды.

Во рту появился неприятный привкус, дыхание перехватило. Зачесался нос, противный чих чуть не прорвался через носоглотку. Помог только судорожный глоток воздуха, который принес некоторое облегчение.

— Брось, детка, если бы не обстоятельства, то куковать нам в браке до конца дней, — подмигнул Федор и провел кончиками пальцев по ее оголенной руке.

Милана с отвращением отшатнулась, зашипела и тихо прорычала:

— Не трогай!

— В чем дело? — тут же оскалился он, однако подойти еще ближе не рискнул. Что-то в ее взгляде остановило его на месте. — Хорош ломаться, Боярышникова. Я же знаю, что вы с Канарейкиным от души трахались между его шлюшками. В отличие от него, я предлагаю приятно провести время без посторонних.