Скоро, как и все, она стала называть нехейца "его милость".

— Мы дадим ему задание проверять всех прибывших на станцию и отслеживать их вплоть до уборной. Разговоры, отчеты, информацию, что они будут отправлять, возьмем под контроль и найдем агентов "Триатекс".

Довольный Карл положил ладонь на руку девушки:

— Спасибо. Так и поступим. Когда переедешь ко мне?

— Сегодня. — Вирона улыбнулась, показав ряд ровных белых зубов.

Карл открыл двери своей квартиры и пропустил девушку вперед. Вирона вошла, с любопытством разглядывая холостяцкое жилище жениха. Большой холл с диванами и живыми растениями, привезенными с Суровой. В среде с низкой гравитацией кусты и цветы развивались стремительно, и их очень полюбили жители станции. Даже в искусственных парках они стали заменять обычные растения. Яркие цветы и необычный окрас листьев сделали их востребованными.

Она прошла дальше и остановилась посреди большого зала.

— Сколько у тебя комнат?

— Всего три. Одна будет твоя.

Карл подошел к ней сзади и, обняв, поцеловал в шею. От Вироны пахло модными духами, и у Карла закружилась голова.

— Мне не нужна отдельная комната, Карл, мы будем жить и спать вместе.

Ее простота и уверенность, с которой она устанавливала правила их общежития, не жеманясь и не строя из себя недотрогу, покорила сердце бывшего пирата. Он прижался к ней, вдыхая ее запах, и тихо ответил:

— Как скажешь, любимая.

Его руки поднялись и обхватили ее грудь.

— Подожди, дорогой. — Девушка не стала отстраняться. Она повернула голову и поцеловала его в щеку. — Сначала дело.

Карл неохотно отпустил Вирону и показал рукой на диван.

— Слушаю.

Он уселся после того, как села Вирона.

Вирона на мгновение замерла, и в комнате материализовался Брык. Луковый человечек осмотрелся и глумливо затянул:

— Тили-тили тесто, жених и невеста.

— Подслушивал, негодник? — незлобиво спросила девушка. Она знала его пакостный характер и получила инструктаж от Ирридара. От этого Чиполлино никуда не денешься, он сует нос везде, куда только захочет или сможет проникнуть.

Карл поморщился, эта морда достала всех своими загадками.

— Брык, слушай задание, — сказала Вирона, не обращая внимания на то, какую рожу скорчил Брык, очень похоже передразнивая Карла.

— Сначала отгадай загадку, — прервал ее Брык, прохаживаясь рядом с девушкой. — Одна дырка, один глаз, одно ухо.

Понимая, что он не успокоится, пока не получит ответ, Вирона заглянула в папку, оставленную ей на нейросети Ирридаром. Тот, смеясь, предупредил, что этот секретарь будет донимать ее загадками, и обещал выложить там ответы.

— Поросенок выглядывает из-за угла, — прочитала она вслух.

Брык пораженно замер.

— Откуда ты это знаешь? — спросил он в великом волнении.

— Не стану тебя обманывать, Брык, мне ответ дал его милость. Кстати, не знаешь, как он поживает?

— Плохо, — ответил Брык. — Командор в плену.

— Как в плену?! — одновременно прозвучало два встревоженных голоса. — Где? У кого?

— Его похитили и держат на корабле. Он потерял нейросеть. Та вышла погулять, и тогда его схватили.

— Брык, с тобой все в порядке? — Вирона с недоверием смотрела на голографического секретаря. — Как нейросеть могла выйти погулять?

— Не знаю. Так сказал командор нашему брату. Там, на корабле, сейчас идут боевые действия.

— Кто с кем воюет? — Карл не стал забивать себе голову гуляющей нейросетью. Как человек военный, он обратил внимание на главное: его милость захватили, и корабль штурмуют для освобождения управляющего.

— Командор воюет с космодесантом. Корабль перешел на резервный искин. Это все, что я знаю на этот момент.

— Ты знаешь, где это? И как к нему добраться? — не отставал Карл.

— Вот координаты месторасположения корабля. — Брык скинул им кучу цифр.

— Почему ты, морда луковая, сразу нас об этом не предупредил? Как давно он в плену? — Вирона, сжав кулаки, подступала к Брыку.

— Командор помощи не просил. В плену он трое суток, — ответил Брык и исчез.

— Карл… — Вирона повернулась к мужчине, но увидела только его спину, тот уже покидал квартиру.

Где-то в открытом космосе.

Я осторожно огляделся и на цыпочках пошел дальше по коридору. Дошел до угла и выглянул. Впереди меня, ссутулившись, шел Блюм Вейс собственной персоной. Он подволакивал ноги, шаркая подошвами своих ботинок. Я неслышно двинулся за ним следом и, когда он открыл дверь, сильно толкнул старика в спину. Закрыл двери, повернул ручку механического запора замка и со злорадной ухмылкой обернулся к продолжающему лежать Блюму. Тот, видимо, ушибся и потирал рукой локоть другой руки, но смотрел на меня не менее радостно, чем я на него. Он сел и оперся спиной о край дивана.