– Я слушаю тебя, Вер. – спокойный тон голоса Кости не приводит меня в чувство. Наоборот. Я с ещё большим упоением наблюдаю за играющими мышцами на его руках, пока он продолжает вытирать маленьким полотенцем мокрую голову. Каждая вена, каждый мускул напрягается в таком простом движении.

Что я там говорила о том, чтобы пойти и поговорить с Костей как со взрослым, разумным человеком? Ничего не помню. Ничего не соображаю.

Разум меня покинул, как только перед глазами в полный рост предстало обнаженное тело Воронцова. Я стою и, как та лиса, пялюсь на этот лакомый «кусочек сыра». Облизываю пересохшие губы и шумно сглатываю.

Судя по неравномерности мужского загара, то Воронцов частенько щеголяет в обычной майке, выставляя свои бицепсы и трицепсы на всеобщее обозрение.

Со стороны я наверняка выгляжу очень забавно. Другая девушка уже бы перестала строить из себя мраморную статую, и шла бы навстречу к мужчине. Но, как сегодня не раз повторяла, я – не они, я – другая, поэтому я продолжаю стоять без движения, откровенно пялясь на чистенького и влажного Воронцова.

– Я хотела... Эм... пояснить… что... мы… – из моего рта вырывается нечто нечленораздельное. А все из-за того, что Костя подходит ко мне на максимально близко расстояние. Вторгается в личное пространство.

Взгляд цепляется за свежевыбритый мужской подбородок. От щетины, которая была на его лице за ужином, не осталось и следа. Кажется, вместе с жёсткими волосками Воронцов сбрил с себя и пару последних лет. Даже межбровная морщина стала не такой заметной.

– Так что насчёт душа, Вер? Я могу помочь тебе спинку потереть. – Костя рукой заправляет прядь волос мне за ухо, ведёт шероховатыми пальцами вдоль шеи к ключице. Лёгкий жест, но я вновь прячу взгляд себе под ноги.

В поле моего зрения вновь попадает выпавшая упаковка с резиновыми изделиями. Брюки, оказывается, упали мимо неё. Стараюсь медленно, без резких движений, ногой передвинуть и спрятать пачку. Пихнуть бы ее куда-нибудь под кровать, от греха подальше. Но у Воронцова видимо третий глаз где-то имеется, так как он, не сводя с меня взгляда, наклоняется и поднимает упаковку презервативов с пола. Трясет ею в воздухе и усмехается.

– Это нам ещё сегодня непременно пригодится. Не стоит далеко их прятать.

Так глупо и позорно я ещё себя никогда не чувствовала. Я взрослая девушка. Не кисейная барышня, без чемодана комплексов. Но даже меня эти его двусмысленные намёки без конца и края доводят за секунду до состояния красной редьки.

– Да погоди ты! Сколько можно говорить о постели? Мне кажется, ты неправильно меня понял.

– Просвети.

– Я пришла сюда не для того, чтобы прыгнуть к тебе в постель. – Делаю глубокий вдох. – Мы взрослые люди и можем спокойно сесть и обсудить произошедшую ситуацию. Да, я испортила твою машину. И, да, я сделала это умышленно. Я это признаю. – Делаю два шага назад, чтобы было легче дышать. – Я готова взять на себя ответственность за то, что натворила. Готова каким-то образом оплатить причинённый тебе ущерб: по частям, в рассрочку, с процентами. Как только я найду работу, тут же начну тебе выплачивать деньги.

– А если мне не нужны твои деньги, Вера? Что тогда? У меня и своих достаточно. – Воронцов делает смелый шаг ко мне. – Что если я вообще ни о каком долге не думаю?

– Тогда придумай другой вариант, Кость! Пойми ты наконец, я не буду спать с тобой из-за висящего над головой денежного долга. Да и без него тоже спать не собираюсь. Я вообще с тобой спать не буду. Больше. – Скрещиваю руки на груди.

У меня возникает ощущение, что Воронцову мои слова до одного места. Он все так же пожирает меня глазами, как и прежде.

– А кто говорит про сон, Вера? Я не хочу тратить драгоценное время на сон, уж тем более с тобой. Я желаю заняться чем-то более полезным и приятным. – Костя делает последний широкий шаг ко мне. – С тобой.

Мгновенно обхватывает руками мои поясницу и притягивает сильным рывком к себе. Я упираюсь пальцами ему в грудь, пытаюсь сопротивляться. Смело царапаю разгоряченную кожу своими короткими ноготками.

– Да кем ты себя возомнил? Я же сказа… – Влажные губы Воронцова накрывают мой рот целиком. Мне удаётся только мычать. И то недолго.

Не знаешь, как заставить замолчать заведенную девушку? Целуй. Верный способ. Подтверждено прямо сейчас.

Бью кулаками мужскую грудь. Трепыхаюсь, пытаюсь высвободиться из кольца крепких рук мужчины. Но сил противостоять мускулистому телу, которое пылает жаром, практически нет. Через оголенную кожу повышенная температура Кости передаётся и мне. Я горю вместе с ним. Собственным животом ощущаю, как желание Константина «овладеть мною» под набедренным полотенцем становится ещё толще.

Воронцов на взводе. Он хочет меня. И, кажется, чем больше я сопротивляюсь, тем больше это заводит этого взрослого мужчину. Охотник чертов, а я дрожащий перед ним кролик.

Осознание, какую я имею власть над ним, сводит с ума. Я могу делать все что угодно: могу сопротивляться, могу и дальше доводить его до крайней точки кипения, могу манипулировать, могу соблазнять.

Но я поддаюсь ему. Отдаю право вести в «этом танце» мужчине.

Его язык настойчив и в то же время осторожен. Мы не сражаемся. Я полностью в его власти. Ноги дрожат от переизбытка возбуждения. В животе крутится тугой узел желания. Руки без стеснения блуждают по грудной клетке Воронцова.