А наши разыгрывали четкие квадраты в центре поля.

— Три! Два! Один! Ноль!

Свисток судьи прозвучал почти сразу — редкий случай, но задержек игры не было. Ни одной замены, ни одного долго разыгрываемого штрафного удара.

А-а-а!

На поле высыпала толпа болельщиков. Попадавших от усталости ребят поднимали на руки, подкидывали, несли вдоль трибун, а с трибун неслось:

— «Ти-тан» — чем-пи-он! «Ти-тан» — чем-пи-он!

Даже не дали обменяться рукопожатиями с противником, только тренеры успели — и вот набежала толпа журналистов, меж них я заметил нашего фотографа Олега — ни кадра нельзя упустить! Снимать, снимать, снимать исторический момент! Прилипшие ко лбу волосы взмокших парней. Горящие глаза. Улыбки. Объятия.

Не сдержав эмоций, я бегал по стадиону, колотил в себя в грудь и орал, а Микроб просто стоял, запрокинув голову, и пел:

— Мечта сбывается! Всегда сбывается!… Но все хорошее не забывается…

Сэм подбежал к журналистам и позировал, как ребенок, которого попросили рассказать стишок. Левашов валялся и дрыгал ногами, пятная зеленым белую форму.

Думченко, Лабич и Бурак просто махали трибунам, Димидко…

Что с ним? Только он был невесел, отвернулся от журналистов и стоял, сжимая переносицу. Я рванул к нему, думая, что от радости его схватил сердечный приступ, но вскоре понял, что он плачет. Он просто не смог сдержать радости и смахивает слезы, пока этого не видят.

Дроны опустились ниже, Димидко взял себя в руки, кивнул мне, и мы направились беседовать с журналистами.

Когда чемпион известен заранее, награждают сразу после матча. Но тут могут вызвать в Кремль на награждение. Федерация футбола СССР награждает, медали выдают всем вплоть до водителя команды. Потом отдых, потом сборы, видимо.

Результат чемпионата СССР, 2025 г.

Титан, Михайловск, 39;Динамо, Москва, 38;Спартак, Москва, 37;Локомотив, Москва, 33;Динамо, Тбилиси, 33;Шахтер, Донецк, 31;Пахтакор, Ташкент, 30;Жальгирис, Вильнюс, 30;Торпедо, Москва, 30;Динамо, Минск, 28;Торпедо, Москва, 28;ЦСКА, Москва, 27;Нефтчи, Баку, 26;Арарат, Ереван, 26; Черноморец, Одесса, 23 — 1Л;Динамо, Киев, 17 — 1Л.

Друзья, это не финальная глава первой части. Нельзя ж плюшки оставить за кадром, будет еще одна с понедельника на вторник. Потом — недельный перерыв, таблицы, расчеты и так далее. А дальше — Лига Европы и ЧМ. Так что девятый том — это будет по сути две книги.

Таблицы тут не загружаются. Кому интересен более развернутый результат по вышке, разместил в дополнительных материалах.

Зал был полон, и гомон зрителей просачивался за кулисы, где собрались титановцы полным составом — все при параде, в пиджаках и брюках. Я надел тот костюм, в котором был на свадьбе, и рассматривал собравшихся.

Мы десятки раз выходили к журналистам, сотни раз выбегали на поле под приветствие наших болельщиков на нашем поле и столько же — под свист фанатов, которые были нам не рады в гостях, и должны бы привыкнуть, но сейчас — особенный случай, из-за чего тело сковывает оцепенение и плечи сводит. Шутки ли — мы выиграли в высшей лиге, «Титан» — чемпион!

Трибуна, которую поставили недалеко от кулис, пока пустовала, зато зрительский зал был полон, тут собрался цвет нации, депутаты, директора заводов с семьями, артисты — всем хочется быть часть истории и присутствовать при награждении чемпионов. Олег Романцев, возглавивший федерацию футбола СССР, волновался и курил, щурясь от дыма и общаясь с коллегами по федерации.

Наши все замерли. Я-то по забугорью поездил в составе национальной сборной, и то волнуюсь, а белорусы, Думченко, Лабич и Бурак, вон, аж двигаться боятся. Микроб, стоящий рядом, теребит ворот рубашки, словно она ему жмет, хмурится. Обычно активный и жизнерадостный Левашов оцепенел и ушки прижал, у него такой вид, словно он готов закричать: «Заберите меня отсюда, я не готов!» Сэм качается с пятки на носок и раздувает ноздри. Остальные шеи вытянули ждут. Клыков и Васенцов так вовсе одеревенели. Только Колесо и Круминьш более-менее расслаблены.

Больше всех волновался Сан Саныч. Он так переживал, словно сейчас мы выходили не почивать на лаврах, а на самую ответственную игру, от которой зависит вообще все.

Ровно в полдень Олег Романцев кивнул своим и вышел к трибуне под гимн Советского Союза, поприветствовал вставших собравшихся, грянули аплодисменты, вынуждая его прервать речь. Дождавшись тишины, он продолжил. Его слова слышались через одно, Сэм слушал-слушал, да не выдержал, спросил у Димидко:

— Тренер, а че он говорит?

Сан Саныч хлопнул его по спине и пошутил:

— Говорит, что Бекханов самый лучший нападающий. И в защите ниче так. И вообще красавчик.

Сэм слушал с интересом, а потом ругнулся и с обидой воскликнул:

— Да ну вас! Я серьезно.

Пришлось переводить речь Романцева:

— Все игры отыграны. Это был неожиданный чемпионат, и вот настала пора награждать победителей, команду, название которой ни для кого не секрет.

Обычно в этом месте объявляют состав участников, и футболисты занимают места на стульях, установленных на сцене, но Романцев продолжал своими словами пересказывать то, что о нас писано-переписано в газетах: что уникальная команда с непростой судьбой под чутким руководством гениального тренера совершила фантастический старт и всколыхнула общественность.