Я снова улыбнулся, заглядывая в прищуренный глаз казоку-йодда. Постарался говорить спокойно, но не вкрадчиво, чтобы не перепугать излишне чародейскими интонациями:

— Допустим, я всё понял, пунчи. Отчего бы в таком случае не поделиться, куда мы всё же направляемся?

Шникки мелко подвигал нижней челюстью, словно пережёвывал остатки утренних грибов. В какой-то момент показалось, что вертлявый йодда с имплантом на треть башки вообще не удостоит ответом. Может быть, даже нападёт.

Но тот вдруг покачал головой, ещё раз стрельнул внимательным взглядом по окружавшей нас разномастной стае болельщиков.

— Песчаный Карп хочет тебя видеть, — ответил он коротко и хрипло, будто срыгивал комок шерсти. — Лично. Очень хочет, раз активировал таких глубоких агентов, как мы с парнями. Так что, Скичира, повторю в последний раз: сейчас ты пошевелишь жопой и…

— Условия остаются прежними, — я оборвал его с самой лучезарной улыбкой.

Ч’айя за спиной благоразумно молчала, а мне оставалось только гадать, что сейчас творилось в голове у бедной девчонки. Тоже мне, защитник нашёлся… первый выход в свет, и тут же обоих по колено в самый густой жир…

— Я никуда не пойду, Шникки, пока не поговорю с хетто, — добавил я, многозначительно пожав плечами. — Пусть даже с Шири-Кегаретой, сисадда? Ведь у тебя же приказ доставить меня целым, верно? А если я упрусь, да ещё и посреди сотен этих отзывчивых жителей Бонжура, план может треснуть по швам, я угадал?

Судя по всему, агент Шникки оценил заданные вопросы. И тон, которым они были заданы, и позу наглого терюнаши. Взглядами нашёл в толпе приятелей, по-прежнему державшихся поодаль. Быстро облизнул сухие губы, повёл ухом и левой лапой дёрнул себя за усы.

Наконец процедил, нервно ощупывая рукоять башера под курткой:

— А ты упёртый, сука, да?!

— Испытай, — всё с тем же нейтральным оскалом предложил я.

С нарочитой неторопливостью сунул раскрытую ладонь в карман и пропустил пальцы в отверстия кастета.

А затем началась перестрелка…

Хотя нет.

Это случилось чуть позже.

Пока же Шникки лишь сплюнул в сторону, ловко, длинно и далеко, при этом даже не подвернув морды. Бросил:

— Ладно, *уй с тобой, терюнаши. Только быстро! Я свяжусь по высшему приоритету. При этом гарантии, что там захотят с тобой перепискиваться, не дам…

Чуть подавшись назад, Шникки неохотно оторвал лапу от оружия за поясом, поднял «болтушку» повыше и зачиркал когтем. Его настоящий глаз уставился на устройство, но второй — в этом я был готов поклясться, — смотрел поверх запястья точно на меня.

Я благодушно кивнул. Одновременно просчитал дистанцию до двух псевдокриитов на флангах и определил, в которого стрелять первым.

Впрочем, поболтать с Карпом я был тоже не прочь, а потому в ближайшие пару минут поганец Шникки мог не беспокоиться о перспективах замены выбитых зубов или повреждённого имплантата.

Ч’айя ещё плотнее прижалась к спине и боку; спросила едва слышно и почти не разжимая губ:

— Что происходит?

— Небольшая заминка… — так же бесшумно ответил я, ни на миг не отворачиваясь от казоку-йодда. — Я разберусь, не паникуй.

— И не собиралась, — удивилась она без капли бравады, и я почему-то сразу поверил. — Кто такой Шири-Кегарета, на которого работают эти замечательные обманщики?

Честно и точно сформулировать удалось только после короткого замешательства:

— Старый недовраг. Когда буду говорить, постарайся не лезть в камеру гаппи, это важно…

Шникки вскинул на меня правый глаз и недовольно встопорщил усы; дёрнул мордой — мол, подцепляйся, сволочь упёртая. Я поднял «болтушку», на которую тут же ссыпался переадресованный вызов, а Ч’айя послушно сместилась в сторону.

Сложно сказать, чего я ждал в эту минуту. Едва ли застать Господина Киликили в фазе его стержневого присутствия, как это состояние называл фер вис Кри. Полагал, что раз важные приказы о похищении терюнаши розданы, то дальше можно и уступить кресло братцу, однако же…

Казоку-хетто «Уроборос-гуми» вышел на связь со «спящим», повис над моим запястьем крохотным свето-струнным бюстом.

— Вот значит как, Князь? — я недобро покривился, стараясь не вертеть гаппи. — Ну что? Куо-куо.

— Куо-куо, Ланс, я тебя слышу, — знакомое (к сожалению) изображение Песчаного Карпа приветливо улыбнулось. Как уже много лет улыбалось подчинённым, деловым партнёрам, должникам, тетронам, смирпам и до последнего вздоха преданным Когтям. — Ты не голоден?

— Выходит, своя змеюка у тебя имеется и среди крысюков Хадекина?