Он не из дел ни звука, обернувшись, напал. Огромный нож просвистел в воздухе. Я ушел, отскочив назад. Второй удар избежал перекатом. Ольгерд взмахнул проводником. Красная волна энергии помчалась ко мне.

Блокировав ее мешком, я тут же отскочил. Потому что там, где был я только что, уже висел в воздухе и бешено вращался проводник Вираксиса.

— Юркий, — прошипел он, когда тесак вернулся в его руку, — но что ты сделаешь с этим?

Он щелкнул пальцами и в руках появился крохотный пузырек зеленой жижи.

— Ольгер, ты что?! — Крикнул Фомин и дернулся к нему.

— Стой на месте, старый друг, — проговорил он холодно.

— Ты обещал, герцог, — бросил я взгляд на Дениса. Тот замер.

Ольгерд же полил содержимым проводники, а потом прокричал заклинание:

— Волар Аксидум! — Он указал на меня обоими проводниками.

Блеснуло. Слизь, что покрыла клинки, стянулась к остриям, а потом и вовсе превратилась в магический шар. Он вспыхнул зеленым и задымился, зашипел, а потом выплеснул из себя поток зеленой кислоты, которая, фантаном ударила в меня.

Я отскочил назад и выкрикнул заклинание. Использовать черный ореол было нельзя. Это явно алхимическая формула, бесполезная, без специального зелья, но с ним — чудовищно опасная.

С моего проводника соскочила голубая искра. Она тут же охватила кислотную струю морозным куполом. Заключила ее в себе. Кислота была настолько едкая, что внутри купола аж позеленело.

Капли кислотной жижи упали антимагическое покрытие и прожгли даже его. Благо их было немного.

Теперь нас отделял друг от друга купол. Однако, Ольгерд не мешкал, он выскочил справа и помчался ко мне, сжимая в руках объятые магическими лезвиями проводники. Я ответил Глубокими Ранами. Маг легко защитился от них, умудрившийся отбить лезвия, а потом послал в меня один из своих клинков. В форме магической прозрачной волны он помчалось ко мне.

Его я уже поглотил при помощи черного ореола. И это дало три эффекта: во-первых я понял, что Ольгерд архимаг, во-вторых его самое сильное заклинание называлось Ярость Титана, а в третьих…

— Что?! Какого х#я?! — Крикнул он, когда его лезвия погасли после воздействия ореола. Он больше никогда не сможет пользоваться этим заклинанием.

Замешкавшись, он остановился, и тут же схлопотал ответку. Причем настолько простую, что огрести от такого заклинание магу в ранге Архимага просто какой-то позор. Однако, я сделал это намеренно.

— Толчок! — Крикнул я.

Проводник блеснул синим. Полупрозрачная волна магии ударила в гиганта и тут же сбила с ног. Он отлетел и ударился в ледяную сферу. Да так, что купол даже затрещал. Ольгерд свалился под его основание.

— Что, — ухмыльнулся я, — продолжаем?

— Денис! — Заорал здоровяк, вставая на колени, — нам точно понадобится новенький!

А потом Ольгерд щелкнул пальцами. В его руках появился новый пузырек, но уже с чем-то красным, потом еще один, но с синей жижей.

— Да ты сошел с ума! Ты собираешься использовать оба?! — Заорал Денис и даже схватился за проводник.

Перепуганный управляющий сжался в комок на лавке.

— Нет, — улыбнулся он, — все же, мне хватит и зелья послабее, чтобы прикончить этого мелкого уродца!

— Прикончить?! — Денис извлек проводник.

— Тихо, герцог, — я остановил его жестом, — ты обещал. Помни про свое обещание.

— Но он убьет тебя!

— Ты обещал, — я посмотрел на Фомина.

— Проклятье… Чума на мою голову! — Он зло сунул клинок в ножны, — зачем я связался с тобой, Ольгерд! Ты совершенно разучился думать здраво!

— Зато, — он сорвал восковую печать с пузырька, выдернул пробку, — умею действовать.

В следующее мгновение, гигант опрокинул содержимое сосудика в рот, с размаху разбил его под ногами.

Изменения наступили почти сразу. На могучем теле скандинава проявились вены. Он выгнулся дугой, а потом с хрустом подался вперед, сгорбился как зверь. Белые волосы растрепались, а глаза налились кровью. Вспухшие вены запульсировали под кожей и стали светиться зеленым.

Ольгерд открыл, спрятанное до этого времени в ладони лицо и оскалился. Зубы стали острыми, а черты лица — более звериными.

— От Звериной Ярости у меня всегда мурашки по спине, — проговорил он изменившимся голосом, — сильней мурашки бывают только есть я рву человеческую плоть в этой форме.

Он оскалился, посмотрев на меня.

Я же, отбросил проводник в сторону и позвал его:

— Нападай.

— Самоубийца, — расплылся тот в зверином оскале, — меня не нужно просить дважды! Р-р-р-р-а-а-а-а!

Он, на четвереньках, словно зверь помчался ко мне. Я сжал кулаки.

Денису Фомину было не по себе. Не по себе весь этот дурацкий вечер. Он общался с Ольгердом, которого считал другом, редко. Так складывались обстоятельства и служба имперского прокуратора.