— Клевета полнейшая, конечно, — улыбаюсь ей. — Но хочется уточнить: а почему ты так думаешь?

Только сейчас начинает подыскивать аргументы. Изначальная реакция — рефлекторное отторжение негатива в мой адрес. И возмущение теми, кто посмел. Лапочка. Целую её в висок.

— Ну как… если бы ты пререкался с преподавателями, грубил сокурсникам, пропускал занятия и лекции, то как бы ты отличником стал? Как бы смог через курс перепрыгнуть, если бы преподаватели тебя не ценили? Почему тебя любят и уважают сокурсники и — особенно — сокурсницы… чтоб их!

С таким чувством произносит последние слова, что меня смех разбирает.

— Тебе твой Куваев не рассказывал, что в 823-й комнате в углу твой портрет висит? — добавляет Света перчику к своим доводам.

— Зачем?!

— Затем! Ритуал у них такой. Перед экзаменами или зачётами возносят хвалу твоему портрету, как иконе, просят у Великого и Всемогущего Колчина благословления и небесного заступничества, помощи в сложном деле получения благоприятных записей в зачётке… дальше не помню. Саша так смеялся, когда рассказывал, — в подтверждение Света сама хихикает.

Уу-пс-с! Надо же, как изощрённо студенты прикалываются. Качаю головой.

— Чего-то ждёшь? — девушка замечает, что посматриваю на время на смартфоне.

— Угу. Сначала думал дождаться, когда будет полдесятого. А сейчас решил, что дальше четверти десятого не выдержу… — наклоняюсь к ней, поворачиваю лицо девушки к себе и впиваюсь в губы.

Света ахает и вспыхивает мгновенно. Обожаю её за это.

29 июня, понедельник, время 06:05.

МГУ, ДСЛ (Дом студента на Ломоносова), комната Колчина.

— Ты куд-а-а? — слегка зевая, спрашивает Света.

Не хотел будить, но от моего шебуршания всё-таки просыпается. Классно она по утрам смотрится. Как молодая и красивая кошка, на которую всегда приятно смотреть. И в то время, когда она активна и когда спит без задних ног.

— На утреннюю тренировку, Ланочка.

— Я с тобой, — делает слабую попытку встать, но наталкивается на мою ладонь.

— Не стоит. Понежься ещё, утром это приятно. А зарядку для себя можешь и в комнате сделать. Тебе стайерский бег ни к чему.

Ускакиваю на улицу. Нас осталось всего трое. Ещё Ольховский и Шакуров. После нашей размолвки через несколько недель подошёл и, внимательно изучая пол около своих ног, попросился на утренние занятия. А мне что? Совместная тренировка — не повод вместе детей крестить. Он для меня сейчас — знакомый и чужой. Нейтральный статус. Поэтому разрешил. Да и кто я такой, чтобы запрещать? Территория вокруг общежития мной не приватизирована.

По возвращении вижу, что Света лепит мне завтрак, кашу варит. Лапочка. Я бы предпочёл, чтобы её халатик был короче, но она права. Не время сейчас, родина на экзамен зовёт. И её, и Ольховского, да и у меня важное дело запланировано.

— Ты чего в домашнем? Надеваться не пора?

— Ви-и-итя! Одеваться!

С некоторых пор Света проявляет нетерпимость ко всем речевым неправильностям. Вот оно, филологическое воспитание! Немедленно взял на вооружение, как повод подразнить.

По носику, втянувшему воздух с моей стороны, понимаю, что не зря хожу в душ по утрам. И уже в душе отмечаю, что Светин носик не морщится брезгливо от слабых запахов моего дюжего тела. Давно это заметил. Ещё по танцам.

— Отвернись! — требует от меня девушка после завтрака.

— Ещё чего! — отвечаю с непосредственной наглостью. — Со вчерашнего вечера мечтал на тебя в этот момент полюбоваться. Раздевание вчера проглядел, так хоть на одевание полюбуюсь.

На кровать, руки под голову на подушке, глаза следят за девушкой неотрывно. Света краснеет, но деваться некуда, поэтому старается всё делать быстро. Кривлюсь разочарованно:

— А как же эта типичная женская особенность? Собираться и одеваться очень и очень долго?

— Я — нетипичная, — и показывает мне язык.

— Типичная, типичная, — не соглашаюсь. — Просто вы всё назло нам делаете. Когда нужно быстро, вы наряжаетесь очень медленно. Когда хорошо бы медленно, вы обученному солдату фору дадите.

— Чтобы жизнь мёдом не казалась, — отвернувшись, девушка застёгивает блузку.

— Светочка, да разве она мёд? Ты на экзамен идёшь, я — на очень трудный и неприятный разговор. Какой же это мёд?

— А это? — Светланка запрыгивает ко мне на кровать и медленно-медленно целует.