Шрифт:
Натягиваю брюки на мокрое тело, услышав дверной звонок. Оставляя мокрые следы, зачесываю назад волосы, оставив полотенце болтаться на шее.
Гадаю, кого принесла нелёгкая, но ленюсь посмотреть на экран домофона. Щёлкаю замком и сразу жалею об этом.
— Антон!
Твою мать!
— Вероника? Чем обязан?
Бывшая жена хватается за ставший ещё больше живот и начинает сбивчиво что-то бормотать, срываясь то на слёзы, то на оскорбления всех и вся.
— Давай по существу?
Приношу из кухни стакан воды и прислоняюсь плечом к стене, закрыв дверной проём.
Вероника пьёт маленькими глоточками. Всовывает стакан мне обратно и начинает перебирать в сумочке какие-то бумаги.
— Подожди, — останавливаю её, зная, что это может затянуться надолго. — Кто кого забрал? И куда?
Это всё, что удалось уловить. Остальные слова информации не несли.
С трудом, но начинаю понимать суть визита. Вчера в каком-то притоне был арестован сын подруги бывшей. Ни хрена не понимаю, каким я здесь боком, пока Вероника не достаёт телефон и не показывает фотографию.
Прищурив глаза от солнца и держа в руках автомат, на меня смотрит DEXX. Тот самый, вытащенный из подвала, где были накачанные дрянью девчонки.
— Он не виноват, Антош! Не виноват! А ты его даже не узнал!
— Странно, да? Учитывая, что я его видел один раз на нашей свадьбе. Ночью, знаешь ли, было не до разглядываний.
— А он тебя сразу узнал. И Кешу твоего.
— Которого он порезал. Чего ты хочешь, Вероника?
— Помоги, Антош… Мальчик оступился…
— Оступился? С его лёгкой руки одна несовершеннолетняя девочка сейчас в реанимации, а Малышев отдыхает на больничной койке и надеется, что в его организм не попала никакая дрянь.
— Антон…
— Уходи, Вероник. Не трать моё и своё время. Бесполезно.
— Ты не сможешь! Я твоя жена, — рычит бывшая.
Хочу её поправить, напомнив о разводе, но за спиной слышатся шаги и в поле зрения появляется Ника.
А в ТГ-канале для желающих огненные фотографии Антона. Как раз для НЕспокойной ночи ?
Глава 28. Ника.
Мне плохо. Очень-очень-очень плохо и физически, и душевно. Негативные моции плещутся через край, и я безмерно благодарна врачу за предложение ввести успокоительное. Послушно подставляю руку и жду.
В голове на повторе крутится мамин крик и плач, а перед глазами фантомом непроходящим бледное до синевы лицо Вики. Грязные волосы тонкими змеями по плечам и губы. Губы, которых практически не видно.
Зачем? Только один вопрос… Зачем она это сделала? Зачем пошла туда, зачем принимала непонятные вещества?
Врачи, проводившие осмотр, сказали, что и на руках есть следы от уколов. Но непонятно, сколько гадости успело попасть в организм сестры.
Ради мамы я обязана быть сильной и стойкой, только сейчас сил на борьбу совершенно не остаётся. Ложусь на кушетку и прикрываю глаза, сквозь ресницы наблюдая за доктором, склонившимся над бумагами.
Я всегда тихо сплю. И не буду ему мешать. Совсем капельку, чтобы восполнить ресурс и встать на ноги, а то они меня отказываются держать.
Проваливаюсь в яму, полную непонятных отрывков, вызывающих то дрожь, то беспокойство, то ощущение тепла. Какие-то разрозненные и абсолютно несовместимые кадры калейдоскопом проносятся в сознании.
Отец и его уход. Слёзы мамы и опустошение. Как будто ты всегда была целой, а сейчас из тебя вынули все внутренности и перемололи в фарш. Это ужасное ощущение и оно не отпустило. Приглушилось, немного смазалось, но никуда не делось.
Потом я вижу перрон и себя со стороны. Выглядываю за спины подруг, среди спешащих людей выискивая фигуру своего парня. Не нахожу, но продолжаю ждать.
Это ещё одна царапина на сердце. Иван. Ваня, который моим и не был.
Вижу растерянную себя, прислонившуюся к витрине нашей любимой пекарни. Там за столом он сидит с другой, любуясь ею. А я дышу на стекло, дышу, пока оно полностью не покрывается матовой плёнкой, скрывая от меня силуэты.
Мне очень холодно. Безумно холодно!
Оглянувшись, обнаруживаю, что я стою по колено в снегу в одном сарафане и пытаюсь согреться, растирая плечи ладонями. Вдруг из ниоткуда возникает мужчина. Высокий и очень мощный. От его появления воздух сгущается, но внутри становится теплее.
На плечи падает куртка, пахнущая свежестью и спокойствием.
Оно не пахнет? В своём сне я готова поспорить!
Картинка меняется, и я перемещаюсь в нашу квартиру в Мурманске.
Открываю дверь и слышу отцовский голос. На мне уже другая одежда, а поверх всё та же куртка. Она как будто защищает меня.