— И ты увидела убийцу.

— Нет. Я обнаружила тело только что убитого Горация.

— После того как убийца ударил мистера Кинстера и оставил его умирать.

Филлида стиснула зубы.

— Нет. Я была там до мистера Кинстера.

— Ты видела, как убийца нанес удар мистеру Кинстеру?!

— Нет! — Она бросила свирепый взгляд на Мэри Энн. — Не перебивай!

Наконец та начала понимать, что произошло, и, как только истина открылась ей, Мэри Энн ошеломленно уставилась на Филлиду.

— Так это ты ударила мистера Кинстера?

— Я вовсе не собиралась этого делать! Алебарда упала сама — я сумела лишь развернуть ее, чтобы она его не убила.

Лицо Мэри Энн прояснилось.

— Он полностью поправился. Должно быть, у него твердая голова.

— Возможно. Но затруднение состоит не в этом. — Глядя в глаза Мэри Энн, Филлида проговорила: — Он знает, что я была там.

— Я думала, он был без сознания.

— Не совсем — не сразу.

— Он видел тебя?

Филлида описала, что случилось. Мэри Энн посмотрела на подругу с недоверием.

— Но он не мог узнать тебя по одному прикосновению. Он тебя разыгрывает.

— Я так и подумала сначала. Но он узнал, Мэри Энн, узнал и теперь хочет знать, что произошло.

— Ну хорошо, почему бы тогда просто не сказать ему, что да, ты была там, и рассказать, что случилось и почему ты вынуждена была убежать?

— Я не признавалась, что была там, потому что он тут же захотел бы знать почему.

Мэри Энн побледнела.

— Ты не должна ему этого говорить!

— Он намерен выяснить, что произошло, — он расследует убийство Горация. С его точки зрения, ему необходимо знать все, что произошло в то утро.

— Но ему абсолютно ни к чему знать о моих письмах. — У Мэри Энн задрожали губы. — И он не может заставить тебя рассказать.

— Еще как может.

— Ерунда. Ты всегда во всем была главной — ты дочь сэра Джаспера. Ты можешь просто посмотреть на него сверху вниз и отказаться что-либо говорить. Как он может заставить тебя?

— Я не могу объяснить этого, но он может. — Филлида была не в состоянии описать, что значит чувствовать себя пойманной в ловушку, осознавать, что он наблюдает и выжидает… пока спокойно, но кто знает, сколько это продлится? Кроме всего прочего, она чувствовала, что должна рассказать ему то, что он так стремится узнать. — Он пока не угрожал, что расскажет папе, что я была там, но он может это сделать. Это как дамоклов меч, висящий над моей головой.

— Слишком мелодраматично. Он просто давит на тебя. У него нет никаких доказательств. С чего бы сэру Джасперу ему поверить?

— И как часто я умираю от головной боли?

Мэри Энн скорчила недовольную гримасу и продолжила более сдержанно:

— Ты не можешь взять и рассказать ему о моих письмах — ты поклялась никому не говорить.

— Но речь идет об убийстве. Гораций был убит. Мистеру Кинстеру необходимо знать, что там произошло и что я видела.

Она пока не упоминала о коричневой шляпе. Это могло бы еще больше огорчить Мэри Энн, которая и без того была уже достаточно расстроена.

— Ему необходимо узнать о твоих письмах, чтобы быть уверенным, что они не имеют отношения к причинам, по которым был убит Гораций.

Мэри Энн испуганно уставилась на подругу.

— Нет! Если ты расскажешь о письмах, он решит, что это Роберт убил Горация.

— Не будь дурочкой. Роберта ведь не было поблизости… — Филлида пристально посмотрела на Мэри Энн. — Только не говори мне, что Роберт был здесь в воскресенье утром.

— Я шла домой из церкви — был прекрасный летний день. — Мэри Энн старалась не встречаться взглядом с Филлидой. — Мы встретились в лесу Белликлоуз.

— Невероятно, чтобы Роберт убил Горация, а затем поспешил на свидание с тобой. Следовательно, он не может быть убийцей.

— Но мы не можем признаться, что встречались в лесу!

Филлида подавила стон. Решив попробовать другую тактику, она спросила:

— Что такого в этих письмах? — Она не спрашивала об этом до сих пор — пока важно было всего лишь раздобыть эти письма, чтобы Мэри Энн успокоилась, и это казалось достаточно легкой задачей. Она поклялась молчать вовсе не потому, что собиралась рассказать о существовании писем кому-либо. Но сейчас смерть Горация все изменила, а она по-прежнему была связана своей клятвой.

Мэри Энн теребила складки на юбке.

— Я же говорила тебе, это письма, которые я писала Роберту, и его письма ко мне.

Роберт Коллинз был женихом Мэри Энн, но они не были помолвлены. Ее родители были категорически против этого союза еще с того времени, когда Мэри Энн и Роберт впервые встретились на Эксетерской выставке. Мэри Энн тогда было семнадцать, а Роберт работал клерком в юридической конторе в Эксетере. Его перспективы были неопределенны, но через год он намеревался сдать последний экзамен и получить право на самостоятельную практику, что позволило бы содержать семью. С течением времени их взаимная преданность друг другу только укрепилась. Ее родители надеялись, что это увлечение пройдет само собой. Однако им не следовало недооценивать упорство Дочери. Принимая во внимание, что Роберт в Эксетере и свидания молодых были бы редки, родители позволили обычный обмен письмами.