Было уже темно, и через окно, в котором отражался зеленоватый абажур настольной лампы, за нами наблюдал любопытный августовский вечер. Эту историю про удивительную шкатулочку, которую он мне только что прочитал, Сакатов совсем неспроста разыскал среди завалов своих умных книг.

Сегодня утром ему позвонила чрезвычайно взволнованная женщина, представилась Светланой Ивановной, и рассказала невероятную историю, которая произошла с ней несколькими днями ранее. Мы с ним оба любим распутывать такие непростые истории, чем и занимались не раз. Поэтому сегодня вечером, сразу после работы, я встретилась с ним на трамвайной остановке, и мы пошли на встречу со Светланой Ивановной. Сам Сакатов давно уже трудится на вольных хлебах, так как занимается переводами с английского и французского языков, поэтому, когда возникают такие вот неожиданные дела, мы подстраиваемся под мой рабочий график.

– Она нас ждёт с тобой на бульваре Культуры. – Сказал Сакатов, когда я вышла из трамвая.

Пройтись по красивейшему бульвару, когда уже спала полуденная жара, было одно удовольствие. Мы подошли к скамейке, напротив небольшого фонтана, где нас ожидала пожилая женщина в ярко-красном спортивном костюме. Сакатов уверенно направился к ней и спросил:

– Вы Светлана Ивановна Нестышева?

– Да, это я. – Женщина улыбнулась и кивнула головой.

Он галантно поклонился и представился:

– Сакатов Алексей Александрович, консультант по таинственным и необычным делам, это со мной Вы сегодня утром разговаривали по телефону. А это Ольга Ивановна, моя компаньонка, обладающая некоторыми замечательными способностями.

– Скромными. – Добавила я.

Мы сели на скамейку рядом со Светланой Ивановной. Сакатов достал телефон, полистал его и показал ей один из снимков:

– Как я понял из нашего разговора, именно этот сундук и обладает теми необычными свойствами, которые вы мне описали?

– Да. – Ответила она – Я вам ещё одну фотографию выслала, там он открытый сфотографирован.

– Да-да, я видел. – Кивнул Сакатов – Эта история нас чрезвычайно заинтересовала, поэтому, Светлана Ивановна, расскажите, пожалуйста, её снова, чтобы Ольга Ивановна тоже имела представления об этом. И, по возможности, не упуская никаких деталей, даже самых мелких.

Рассказ Светланы Ивановны.

Мне достался от мамы, Веры Тимофеевны, старенький дом в деревне Поленово, это возле Ирбита, на реке Нице. Мама умерла два года назад, а мы всё ещё так и не решили, как им распорядиться. Ездить туда из Екатеринбурга далеко, поэтому сначала я намеревалась его продать, но дочь моя, Саша, против этого, она не хочет с ним расставаться. Она ведь выросла там, места там для неё родные, каждое лето мы её отправляли на все каникулы к бабушке. А в этом году она сдала на права и они с мужем купили машину, вот она меня и уговорила съездить в Поленово, говорит, поехали, на недельку съездим, дом попроведуем, по лесу походим.

Приехали мы с ней в нашу деревню, и у меня даже сердце сжалось от боли, такой дом одинокий и сиротливый стоит! Во дворе бурелом сплошной из малины, крапивы, кругом трава по пояс. Сосед наш, Дамир, лужайку перед воротами скосил, а во двор не заходил, понятно, у него своих дел полно, не до чужих участков. Мы с дочкой протопали тропку до крыльца, дом открыли, и до конца дня только и занимались тем, что тропинки выкашивали – от ворот до дома, от дома до туалета, до дровенника, до грядки с клубникой. Все соседи у нас поперебывали, кто сливочек принёс, кто молока, кто яиц, кто картошечки уже свежей накопал. Они ведь там между собой как родные, одной семьёй живут. Мы с Сашей дома всё перемыли, печку даже затопили, чтобы дом просушить. Так вот день первый и прошёл весь в хлопотах по хозяйству, а вечером стемнело, мы щёлк-щелк выключателем, а света в доме нет. Мы думали, что лампочка перегорела, к Дамиру сходили, а оказалось, что дело не в лампочке, видимо дело в проводке. Он сказал, что мыши могли перегрызть, да только темно уже, он утром при свете посмотрит. Мы нашли у мамы свечки, зажгли, посидели немного, да и пораньше спать легли. Ночью слышу, собака лает, прислушалась, лает прямо под самой дверью дома. Саша тоже проснулась, мы с ней вышли на веранду, стоим перед закрытой дверью, а собака так жалобно лает, Саша и говорит мне: « Мам, давай её запустим, покормим, она, наверное, голодная». Только я дверь открыла, лай сразу прекратился, и никого во дворе нет. Мы даже за ворота вышли, посмотрели, вдруг, она испугалась и на улицу убежала. Но никакой собаки нигде не было видно.

На следующее утро мы взялись перебирать мамины вещи, какие на выброс, а какие соседям раздать, на память. У мамы вещей много, она любила с запасом жить. В доме у неё камод и два огромных сундука с вещами. Мы целый день провозились, сортируя и её вещи, набралось мешка два на выброс и мешков пять вынесли, перед домом на лавочку положили, я сходила к двум ближайшим соседкам Антониде Петровне и Катерине Николаевне, это самые близкие были мамины подружки, сказала им, чтобы посмотрели, может, что им пригодится. Они других бабушек позвали, и у нас эти пять мешков сразу разошлись, ещё нам и спасибо сказали. У мамы моей только новых платков штук двадцать лежало. Дамир пришёл к нам проверить проводку, нашёл обрыв и отремонтировал. Как только электричество появилось, я сразу пошла прибираться в чуланку, и увидела в углу ещё один сундук, небольшой, не больше чемодана. Вот этот странный сундук я вам и сфотографировала. Сундук весь почернел от старости, когда-то он был разрисован красками, только они от времени стали походить на кляксы, грязно-непонятного цвета. На крышке витиеватая ручка, все углы оббиты железом, как и крышка. Я открыла его, он оказался пустой. Туда я сбросила всю старую мамину посуду, ложки алюминиевые, разные чугунки. Вечером нас с Сашей пригласила к себе в гости Антонида Петровна, мы посидели у неё, пришла Катерина Николаевна, и мы посмотрели старые фотографии, вспомнили маму. Договорились с Антонидой Петровной на следующий день за грибами идти. Утром она пришла за нами в шесть утра, как и договаривались, Саша не пошла, осталась досыпать, а я взяла большую корзину, и мы пошли в лес. До одиннадцати ходили, я набрала грибов полную корзину. Домой пришла, решила грибы отварить и заморозить, чтобы удобнее домой было везти. Вспомнила, что видела большую кастрюлю, я её в чёрный сундук убрала. Открываю сундук, а он пуст, только на дне лежат какие-то сухие листочки. Я ещё подумала, наверное, дочка кастрюли переложила в другое место, давай искать везде. Перерыла всё в доме, поискала в сарайках, возле бочки, где мы с ней посуду моем. Не нашла, взяла другую кастрюлю, поменьше, в ней варить начала. Пришла с речки Саша, я её и спрашиваю, куда она так хорошо кастрюли старые из сундука перепрятала, что я найти не смогла. Она глаза округлила, говорит, что даже не знала, что сундук ещё один есть. Мы давай снова с ней уже вместе искать, я потом даже начала сомневаться, что кастрюли убирала в сундук, думаю, может только собиралась это сделать, отвлеклась, в другом месте всё оставила. Мы с ней ищем и смеемся, ну как так можно хорошо запрятать, что полдня ищем и найти не можем! Пришла Антонида Петровна, мы ей рассказали о своей пропаже, она говорит, так может вы вместе с тряпками и посуду старую раздали соседкам. Мы с дочкой сразу же успокоились, подумали, что так оно и есть. А Антонида Петровна сходила по соседям, вернулась, и говорит нам, нет, никакой посуды мы никому не раздавали. Плюнули мы на эти кастрюли, решили, что ночью домовой их перепрятал. На следующее утро я встала раньше Саши, пошла в огород, там у мамы по краю поля были высажены кусты смородины и вишни, я траву под ними выдергала, землю переворошила, думаю, приеду недельки через две, когда ягоды созреют, соберу. Смотрю, Саша ко мне идёт, и такая расстроенная, говорит мне: « Мама, я всё об этом сундуке думаю, знаешь, с ним что-то не то. Я вчера решила поэкспериментировать, и перед сном положила в него салфетку с тумбочки, которая на веранде. А сегодня заглядываю в него, а там её нет, зато вот это там нашла». И протягивает мне кусочек закрученной бересты. Смотрим мы непонимающе, то на бересту, то друг на друга. Она мне снова говорит: « Давай вместе туда что-нибудь положим и проверим, ещё раз. Странно всё это». Мы с ней положили в сундук сломанную деревянную свистульку. А на следующий утро открываем сундук, а том вот что лежит. – Светлана Ивановна достала и сумочки обломок ветки с намотанной на неё сухой травой. – Мы решили больше его не открывать, и, правда, странно всё это. Вот.

Сакатов повертел в руках ветку и передал её мне. Я тоже взяла её в руки, подержала, но никаких признаков, что эта вещь создана колдовством, или на неё наложено колдовство, я не почувствовала. Я отрицательно покачала головой и спросила Светлану Ивановну:

– Светлана Ивановна, а раньше Вы видели этот сундук у Веры Тимофеевны?

– Нет, мы потом с Сашей несколько раз о нём говорили, но, ни она, ни я, его точно раньше не видели в доме.

– И Вера Тимофеевна никогда ни разу не говорила о нём?

– Никогда, я даже не знаю, когда он появился у неё.

– Может он появился в тот период, когда дом стоял пустой? – Спросил Сакатов – Мог кто-нибудь в это время попасть в дом? Соседи или родственники?

– Не знаю. – Светлана Ивановна задумалась – Зачем кому-то приносить в дом сундук? Да и стоит он там давно, кругом пыль такая, будто сто лет дом уже заброшен. Да, ещё забыла вам сказать! Я, когда мы с Сашей туда свистульку положили, решила с него пыль смахнуть, только провела чуть мокрой краской, смотрю, а на тряпке след от красной краски остался, как кровь, я и не стала больше его трогать.