Тесей: я тебе ещё неделю назад сказал, что он мудак. так и оказалось

Тесей: какая же ты молодец, что ушла в конце концов

Ариадна: Меня так это подкосило, что я вернулась в родную провинцию через пару недель после всего. Не могла смотреть им всем в глаза уже не только в прямом, но и в переносном смысле. Все люди взрослые, никто никак не показал, что знает, – только одна коллега, с которой мы более-менее общались, переслала то письмо и спросила, правда ли это. Но мне было невыносимо осознавать, что все всё знают, и я уволилась. Сначала жила с родителями, но они просто извели меня: бросила престижную работу, благодаря которой могла построить карьеру, рассталась с Богданом, хотя они были уверены, что мы вот-вот должны пожениться. В итоге я получила первую зарплату в школе и переехала. Только вот, знаешь…

Ариадна: Не помню, что вообще делала после переезда. Кажется, встречалась с кем-то ещё.

Тесей: получается, у тебя где-то там есть парень?

Тесей: изнервничался весь небось

Ариадна: Не думаю. Мне в целом всегда было тяжело найти отношения, в частности из-за комплексов и страхов. А у тебя как?

Громов честно сказал, что ничего не помнит. Опустил только странные сны, приходившие иногда уже здесь, в комнате. В них он видел силуэт в ярком цветном платье. Длинные светлые волосы были наброшены на лицо так, что его невозможно было разглядеть. Иногда незнакомка танцевала, покачивая бёдрами, а Громов заворожённо смотрел, иногда – подходила и клала руки ему на плечи так нежно и невесомо, что он просыпался смущённый и удивлённый. Она казалась такой родной и одновременно такой далёкой, будто последний раз они встречались много лет назад.

Пришлось прерваться на ужин, который Громов подхватил без особого интереса и поставил на край стола. Долгожданное общение сейчас насыщало куда больше, а ещё почему-то подарило покрасневшие щеки и холодные ладони, будто бы у Громова поднялась температура. Это совершенно точно была какая-то запредельная радость от возвращения Ари.

Поэтому фотографию Моцареллы под тарелкой Громов заметил уже почти перед самым отбоем, когда экстренно запихивал в себя еду, зная, что в темноте точно не сможет этого сделать. Моца стояла на задних лапках, погружённая в сугроб по живот, и радостно позировала для камеры, как делала всегда. В правом нижнем углу была написана дата, совпадающая с датой на компьютере. Значит, Моцарелла жива и здорова, радостно подумал Громов и зашёл в MyChat, чтобы поделиться с Ари, но вовремя посмотрел на часы – 23:00. Свет погас.

Забравшись в абсолютной темноте под одеяло, Громов подумал, что с удовольствием бы познакомил Ари с Моцареллой. А ещё – очень бы хотел посмотреть фильм вместе, но не через компьютер, а сидя рядом с чипсами, колой и крекерами-рыбками для Моцы.

Ночью расслабленному и спокойному Громову снилось, будто он парит без парашюта над огромным городом.

До самого вечера среды Ася молчала. Не то что бы Громов ждал сообщения – вовсе нет, но надеялся, что какой-то отчёт о киноклубе получит. Это поможет понять, как строить сценарий дальше.

За час до сбора телефон Громова, засидевшегося в офисе, завибрировал от входящего сообщения. Он аж вздрогнул от неожиданности, так как полностью был погружён в изучение сценария для нового клиента, написанного одним из стажёров, но тут же взял телефон в руки. Ася Викторовна, как было написано у него в контактах, отправила фотку. Громов против воли улыбнулся, когда увидел её в футболке с надписью «FRIENDS» разноцветными буквами. Неизменными были и те тёмные очки на тонких дужках. «Иду в киноклуб, как и обещала!». Громов решил только поставить реакцию – огонёк – и вернулся к бумагам.

Ещё два часа за сценариями и отчётами пролетели незаметно. Устало зевнув, Громов подумал было остаться ночевать тут, как делал всегда, но пока что планам не суждено было сбыться: в десять часов ему позвонила Ася.

– Здравствуйте. Вы не в офисе случайно? – будничным тоном спросила она, будто беспокоила его не в самое неподходящее время для деловых разговоров.

– А что? – удивлённо спросил Громов и подошёл к окну. Внизу, в свете фонарей, он увидел одинокую фигуру, взгляд которой был устремлён прямо на окно его офиса. Какая невероятная память. – Вижу. Господи, ну поднимайтесь.

После этого Громов нехотя спустился вниз, открыл по ключ-карте двери и впустил замёрзшую в одной футболке Асю внутрь. Та выглядела как-то бодро и весело, а когда увидела взгляд Громова, опустила глаза в пол и слегка улыбнулась.

– Извините за грубость, но какого чёрта? – фыркнул Громов, пока они проходили через приёмную к лестнице на второй этаж. – Я понимаю, что киноклуб всего в паре улиц отсюда, но вам не кажется, что в такое время здесь могло никого и не оказаться?

– Я шла на трамвайную остановку. Они до двенадцати ездят, – пожала плечами Ася. – И увидела, что только у вас в офисе горит свет. А я ведь не поделилась впечатлениями от встречи, как вы просили.

В этот раз создавать официальную обстановку не было никакого желания, поэтому Громов уселся на небольшой диван, где раньше и ночевал, расслабил галстук на шее и перевёл взгляд на Асю, которая внезапно застыла в дверях. Помявшись, она села в то же самое кресло, что и в прошлый визит, закинула ногу на ногу и как-то абсолютно бесстыдно осмотрела Громова. Было в её взгляде что-то хитрое, даже игривое, и сейчас Ася отличалась от того человека, который появился на пороге «Второго шанса» полторы недели назад. Видя такое, Громов в очередной раз успокоил себя, что сценарии реально работают.