— Господин Гу, может быть Вам стоит немного подышать воздухом? — дружелюбно спросил я.

— Хорошо, — согласился господин Гу.

Чиновник быстрыми шагами пересек комнату и вышел.

— Вот действительно как крыса, — пробормотал я, смотря на его убегающий силуэт.

Сколько бы ни смотрел вправо, влево, вверх и вниз, все равно напрашивался один вывод: не человек. Вздохнув, я отдалился от трупа извращенца Нама и тоже покинул павильон. Выйдя, увидел рядом с Муёном — ему стало лучше — знакомого старого слугу. Помощник его допрашивал. В то время как господин Гу пропал.

— Ты что-то узнал? — подойдя к Муёну, спросил его.

— Возможно.

Парень неуверенно наклонил голову в бок.

— И что же?

— Я рассказал Вашему ученику, что ничего такого не знаю

Старик встрял в разговор.

— Вы можете думать, что ничего не знаете, однако любое Ваше слово может стоить золота!

— Правда? — неуверенно спросил слуга.

— Конечно! — подбодрил его я. — Расскажите, пожалуйста, снова, что видели прошлой ночью.

— А, да…

Ещё один удивившейся саноби.

— Вчера вечером, когда господин позвал меня после встречи с лекарем. Он был раздражен, говорил, что теперь придется делать все по-другому. Разносил мебель туда-сюда. И выгнал меня, после того, как приказал подготовить паланкин. Спустя час он уехал куда-то, п-после, когда звезды горели, вернулся домой, но не один. Он был с кем-то… Не знаю, кто это был, но после того, как они зашли в павильон… я больше никого не видел. Ни господина, ни этого человека.

— Так Вы не знаете, мальчик ли это был или нет?

— Не уверен…

— Почему?

— Была ночь, а этот человек был одет в серебряную одежду, голова закрыта черной прозрачной тканью. По фигуре девушка, но голос как будто фальшивый — не женский…

— Вот как

Я почесал свой подбородок.

— Ткань была прозрачный, вы видели хотя бы очертания лица?

— Нет, — неуверенно произнес старик

— Тогда кто-нибудь еще видел вашего господина и его гостя?

— Вроде, может быть, Сучхэ или Мингук — наш конюх… Не знаю,

Слуга со стыдом посмотрел на нас с Муёном.

— Хм… а тогда Вы что-нибудь слышали в ту ночь?

— С… с… слышал, господин, — со страхом ответил старик.

— И что же?

— Спустя полчаса после того как господин зашел с гостем в павильон роз, — вероятно, так назывался тот павильон для разврата, — послышался взмах крыльев, как будто птица или мотылек…нет, бабочка… бабочка случайно залетела в павильон…

— И все? — с натиском спросил, так как видел недоговоренность и нервозность.

Старик постоянно и нервно смотрел на павильон роз и оглядывался, как будто его кто-то подслушивал.

— Ещёёё, господин. Слышал крик…

— Чей?

— Не знаю…

— И Вас это не забеспокоило?

Старик стыдливо опустил голову и начал смотреть на свою соломенную обувь.

— Неужели кто-то часто кричал там, в том павильоне?

— Дддда, — ответил слуга.

— Ясно.

Я и Муён обменялись взглядами.

«Какой же все-таки был мерзавец этот господин Нам».

— Когда кричали, кто это был и во сколько?

— Это был… господин. Он кричал, спустя два часа… после порхания крыльев, похожего как у бабочки.

— Это было не спустя два часа, а три часа, отец!

Вдруг из ниоткуда пришла молодая коренастая девушка с большим квадратным лицом. Это была Сучхэ — слуга, которая дала нам чистую одежду вчера.

— О, раз Вы знаете время, значит их видели, верно?

Она даже не удивилась вежливому тону.

«Интересная ёджа».

— Верно, но не все.

— И что же?

— Хм, дайте подумать… — задумалась девушка и следующие слова хитро произнесла тихо: — три серебряных хва!

— Что, повторите? — специально сказал я.

В это время Муён возмутился и повернув меня к себе, прошептал:

— Это грабеж, господин. Она вообще должна все за бесплатно делать.

— Муён, ты думаешь у них есть место, куда пойти или деньги, чтобы прокормить себя. Ты же видел их толстого, обросшим жиром хозяина и их худых как тростинок.

Парень смутился и больше меня не останавливал.

— Хорошо, согласен! — я крикнул и продолжил: — Но если вы дадите очень подробную информацию, то получите один золотой хва.