— Отлично, — быстро согласилась Сучхэ.

Её глаза пылали как горящий факел.

— Доча, — пытался остановить ее отец.

— Не стоит господин Чихве, думаю вам это будет нужнее.

— Но…

— Господин, — начал Муён, — прошу не отказывайтесь, все-таки Ваш господин больше не сможет Вам помочь, если он вообще помогал, — пробормотал последние слова про себя парень.

Старик перестал сопротивляться.

— Ну, что ж, раз мы договорились, то давайте к делу. Говорите, Сучхэ! — радостно воскликнул, потирая ладони я.

— Хорошо. Прошлой ночью, когда господин возвращался и привез гостя, я стирала белье. Вид у меня хороший, да и зрение самое лучшее. Так вот, гость был очень необычный: походка нежная, голос ласковый и одежда дорогая. Хозяин не мог не нарадоваться. После того…

— Извините, что перебиваю, а что насчет внешности гостя или гостьи?

— А это… рост выше хозяина, хотя хозяин достаточно высок…

«То есть для неё примерно 165 см это высокий человек, но ладно».

— Фигура, как и сказал папа женская, но вот верхняя часть… у неё ее не было… может и была, но необычная, не было как… обычно, разделенная, — засмущалась служанка

— Хорошо, а лицо за вуалью?

— Лицо… с ним труднее, хотя…

Сучхэ задумалась все-таки один золотой на кону и вдруг воскликнула так, что даже ее отец испугался:

— Помню! Помню! Волосы были не черные, а седые словно…

— Снег, — продолжил Муён.

— Да, да!

Девушка стала быстро качать головой. Это было похоже на описание того незнакомца с господином Пи.

«Неужели он решил избавиться от свидетеля?»

— Это всё? — с надежной на продолжения спросил я.

— Это всё, — расстроенно сказала служанка.

— Я… — протянул хриплый голос старик, — я помню… помню, что родинка. Была родинка. Черная, очень черная. Таких никогда не видел. А может это и не родинка была, форма у нее такая инородная была.

— Какая? — с интересом поинтересовался помощник.

— В виде… — не мог старик описать, — в виде…

Вдруг послышался взмах крыльев, и вокруг цветов стало летать в поисках пыльцы насекомое. Длинное голубое стройное тельце. Шесть лапок. Две пары одинаковых прозрачных как с серебром крылышек по бокам, похожих на крыло птицы. Тельце тоже было не простым, а с горизонтальными черными линиями. Голова цвета, как и тельце, и при близком рассмотрение походила на голову мухи.

— На это, на это было похоже! — указав пальцев, воскликнул старик.

— О, вот как… — я не удивлённо с подозрением произнес.

«Что же здесь все-таки происходит? Мальчик-стрекоза? Это он ел съел господина Нама? Он убил господина Пи? Надо узнать, как выглядит его труп!»

— Как думаете, он мог это сделать? — вынес мои слова в жизнь Муён.

— Я… — неуверенно с хрипотцой пытался сказать старик.

— Я думаю, мог, тот гость был точно чамджаригви! — с уверенностью воскликнула служанка.

— Прекрати, — пытался старик успокоить дочь, но я остановил его поднятой рукой.

— Продолжай! Кто это такой чамджаригви?

— Сверху три серебряных, — торговалась девушка.

— Хорошо, дам! — в нетерпение сказал.

— Господин.

Муён пытался меня образумить.

— Муён, разве тебе тоже не интересно, кто так мог кровожадно убить господина Нама?

Муён замолчал.

— Продолжай!

Я дал знак служанке.

Она начала рассказ.

<-?->

Говорят, много лет назад во времена Комихва — древнего государства Михва. В день ткачихи[39] родился ребенок. Он был красив. Кожа походила на нефрит, глаза цвета ночного неба, а волосы напоминали звезды: такие серые, что аж на солнце блестели. Мама очень обрадовалась своему прекрасному ребенку. Малыш все рос, рос и так ему исполнилось шесть лет. Красота, вежливость, мудрость и ум. Всё в нем было идеально, кроме одного… он не мог исцелять. Его мать заболела оспой и спустя пару месяцев умерла. Когда мамы не стало, ребёнок плакал день и ночь, ночь и день.

[39] День ткачихи или Чхильсок — праздник, основанный на легенде про влюбленных. Они в конце стали звездами, которые встречаются каждый год по лунному календарю примерно в середине августа.

«Мама, мама, мааама, не бросай меня», — сильно рыдал малыш.

Так и прошло сорок девять дней[40].

[40] У нас 40 дней поминают, а у корейцев 49 дней

Вдруг после стольких лет на пороге явился отец малыша. Его отец, провалив кваго и не став ученым, испортился. Кисэн, алкоголь и попрошайничество — стали его порочным кругом. Когда он вернулся домой, то не знал, что его жена покинула мир, а ведь отец ребенка надеялся попросить деньги на развлечения.