Кружево было грубым и гладким под моими ладонями, и она продолжала отталкивать мои руки, пока я дергал за крошечные пуговки, закрепляющие его на месте, в то время как она смеялась так, что в ее смехе звучала чистая радость, и мое сердце загорелось от моего собственного счастья.

— Он хочет поговорить с тобой, — прервал меня Найл, от лапанья моей девочки, и я заставил себя убрать от нее одну руку, откинулся на спинку скамьи и прижал телефон к уху.

— Я слышал, вас можно поздравить, — раздался в трубке голос Лиама, и я не смог удержаться от смеха, как самодовольный ублюдок, которым я и был.

— Да. Ну, мне показалось, что самый простой способ объяснить тебе свои чувства к моей девушке — это действиями, а не словами, — сказал я. — Это будет проблемой?

Рука Татум легла на лацкан моей кожаной куртки, и она притянула меня к себе, прежде чем провести губами по моей шее и заставить меня подавить стон. Я действительно хотел покончить с этим разговором, чтобы отвезти ее домой и продолжить нашу брачную ночь.

— Твое непослушание не осталось незамеченным, но я ценю твою выдержку. Я больше не буду недооценивать тебя, парень, — сказал Лиам, и я мог бы поклясться, что старый ублюдок улыбался.

— Значит, у нас все в порядке? — Уточнил я, мне не понравился укол гордости, который я почувствовал, перехитрив его. Мне должно было быть наплевать, что он думает, но я догадывался, что в семьях все так и устроено. Может, я и ненавидел своих, но глубоко внутри какая-то часть меня все еще оставалась тем ребенком, который до боли хотел вписаться в их компанию.

— У нас все в порядке. Я найду другой способ справиться с нашей маленькой проблемой. И не стесняйтесь зачать ребенка в животе этой девочки как можно скорее, — добавил он. — В мире никогда не может быть достаточно крови О'Брайенов.

Он прервал звонок до того, как я ответил, и я рассмеялся со смесью облегчения и возбуждения, когда зубы Татум прикусили мою шею.

— И что? — потребовала она, когда я бросил телефон Найлу обратно.

— Мы свободны, — сказал я ей, крепко сжимая ее задницу обеими руками. — Так что давай отвезем тебя домой, где я смогу сорвать с тебя это платье.

Татум взвизгнула, когда я поднял ее и перекинул через плечо, вынося из церкви, на ходу поблагодарив священника. Я поставил ее на ноги рядом с моим мотоциклом, и она натянула кожаную куртку, прежде чем поднять шлейф своего платья, готовясь к поездке.

— Теперь я никогда не отпущу тебя, детка, ты же знаешь, не так ли? — Я замурлыкал, притягивая ее к себе и целуя в последний раз, прежде чем мы вернулись на мой мотоцикл.

— Может, я и не хочу, чтобы ты делал это, — соблазнительно ответила она, надевая шлем, прежде чем я успел поцеловать ее снова. — А теперь отвези меня домой, и давай официально закрепим этот союз.

Мне не нужно было повторять дважды, и я запрыгнул на мотоцикл, наслаждаясь ощущением ее рук, крепко обнимающих меня, когда двигатель взревел, оживая под нами.

Я развернул нас и рванул прочь из города, направляясь обратно в «Еверлейк Преп», и я был готов поспорить, что там нас ожидала троица разъяренных ублюдков. Но мне было на это наплевать, потому что я только что сделал нашу девушку своей невестой. И Татум Роско теперь стала моей навсегда.

Это был, возможно, самый сюрреалистичный день в моей жизни, и когда я шла рука об руку с Кианом в Еверлейк Преп, зажав между нами новое кольцо на моем пальце, я не могла не рассмеяться.

Киан удивленно посмотрел на меня, когда я потеряла самообладание, смеясь до боли в животе, и он тоже смеялся.

Он подхватил меня под руку и повел в танце по дорожке, ни один из нас не знал никаких движений, и нам было наплевать, как, черт возьми, мы выглядели. Я не могла поверить, что он мой долбаный муж.

Он схватил меня за талию, когда мы шли по западной тропе к Храму, и повел меня назад, пока я продолжала танцевать на цыпочках, но вместо этого он стал преследовать меня, как хищник. Его улыбка стала смертоносной, и я поняла, что только что вышла замуж за охотника и всегда буду его выбранной добычей.

— Ты счастлива, миссис Роско? — поддразнил он, и резкость в его голосе выдала волка, скрывающегося под его кожей.

— Да, впервые за долгое время я чувствую себя счастливой, — призналась я.

— Хотя твоему отцу не понравилось бы, что ты вышла замуж за такой кусок дерьма, как я, — заметил он, и я покачала головой, отказываясь от этого.

— Он защищал меня, поэтому ему хотелось бы, чтобы кто-то другой тоже защищал. Я думаю, ты бы ему понравился, Киан. Очень. Как только он бы смирился с кожаными куртками, татуировками и прочим дерьмом. — Я сказала это без всякой грусти, не впуская в себя никакой боли в этот день. Каким бы безумным это ни было, я просто хотела насладиться этим. Я никогда не представляла себя замужем. Если бы я планировала это, я, вероятно, сбежала бы в Вегас. Нет, вообще-то, к черту Вегас, я бы выбрала Гавайи.