Хуже всего было то, что все в школе услышали бы эту новость. Мое горе было бы раскрыто. И если раньше я стремилась к этому, чтобы мне не нужно было это скрывать, то теперь я поняла, что это помогало мне остаться целостной. Теперь, когда все узнают мою слабость, как мне было не развалиться на части?

— Мы все возьмем выходной, чтобы у Татум было время переварить эту новость, — внезапно объявил Сэйнт, и я оторвалась от Блейка и Киана, удивленно глядя на него. Из всех людей, предложивших нечто подобное, я никогда бы не подумала, что это исходит от него.

— Спасибо, — выдохнула я, затем посмотрела на Монро. — А как насчет тебя? Ты можешь остаться?

Он твердо кивнул, в его глазах не было вопроса по этому поводу.

— В любом случае, у меня утро свободно от оформления документов. И даже если бы это было не так, я не оставлю тебя, принцесса. — Он шагнул вперед и обнял меня, мое сердце забилось ровнее от того, что они все были так близко.

— Что попросит твоя семья в уплату за то, чтобы похоронить ее отца? — Спросил Сэйнт Киана тоном, от которого у меня по коже побежали мурашки.

— Я не знаю. И это не имеет значения, — твердо сказал Киан. — Какова бы ни была цена, я ее заплачу.

Я потянулась к нему, и он шагнул вперед, переплетая свои пальцы с моими. Я познакомилась с его семьей, я знала, на какую жертву он пошел ради меня. И я никогда не смогу отплатить ему за это.

— Я могу заплатить эту цену, — выдохнула я. — Чего бы они ни хотели, это не должно лежать на тебе.

— Нет, детка, — сказал он, поглаживая костяшками пальцев по моей щеке. — Это на мне. Я бы не хотел, чтобы было по-другому.

Все остальные парни кивнули Киану в знак признания того, что он мне предлагал, и мое сердце сжалось. Я не была уверена, как я оказалась в центре круга монстров, которые сделают все, чтобы защитить меня, но почему-то мне казалось, что я была именно там, где и должна была быть.

Я стоял в старой молитвенной комнате у входа в катакомбы, и мой правый глаз подергивался, когда я считал в пятый раз. Этого нельзя было отрицать. Нам не хватало двадцати трех рулонов туалетной бумаги. Кто-то либо пробрался сюда и воровал у нас, либо преступник жил прямо под моей крышей. И поскольку я точно знал, что Блейку и Киану было наплевать на то, что массы не могут подтереть свои задницы, у меня было довольно четкое представление о том, кто будет виноват.

Мои пальцы дернулись за край гребаного гипса, который мне необходимо было носить, и я пошевелился, пытаясь освободиться от ограничений перевязи. Мне так надоело носить эту чертову штуку. Так меня от нее тошнило. С рычанием я протянул здоровую руку и ослабил узел, прежде чем разорвать его.

Мое пулевое ранение все равно больше не нуждалось в перевязке, и с этим я тоже покончил. Теперь все, что осталось, — это адский гипс. Оставалось три недели, шесть дней и четырнадцать часов до того, как я смогу избавиться и от него. И тогда я смогу вернуться к своей рутине во всей ее полноте.

Я стоял неподвижно в полной тишине катакомб и заставлял себя отсчитывать полные пять минут, пока брал под контроль свой гнев.

Здесь было холодно, ледяной воздух обжигал обнаженную кожу моей груди, но я не мог заставить себя попросить помочь мне натянуть рубашку, так что это была моя норма, по которой я жил, кроме тех случаев, когда посещал занятия.

Когда отведенное время, наконец, истекло, я направился обратно через спортзал и поднялся наверх, где Татум работала над школьными заданиями за обеденным столом.

Мои зубы стиснулись от звука сверления, и мне пришлось заставить себя не реагировать на непрекращающийся шум и напомнить себе, зачем это было необходимо. Монро, Блейк и Киан были снаружи, ведя себя как кучка деревенщин, когда они вешали решетки на все окна в Храме, чтобы убедиться, что ни у кого не будет шанса снова проникнуть через них. Поскольку так называемый Ниндзя Правосудия вломился в комнату Блейка, чтобы украсть его трофеи, мы решили, что единственный надежный способ защитить наш дом от огня требует этой эстетической жертвы.

Потребовалась гребаная неделя, чтобы достать эти решетки, что, на мой взгляд, было чертовски близко к неприемлемому, но с появлением новостей о предполагаемом самоубийстве отца Татум последняя неделя все равно пошла насмарку. Так что я собирался смириться с этим и попытаться игнорировать непрекращающийся шум от того, что они втроем играют роль разнорабочих, в надежде, что после этого уик-энда мы сможем вернуться к нашей обычной рутине и мир снова наладится. Мне было невыносимо смотреть на то, как они используют инструменты и занимаются физическим трудом, поэтому я просто пытался притвориться, что этого не происходит. И это должно было быть сделано. Мы ни за что не могли оставить это место таким небезопасным, особенно теперь, когда какой-то гребаный маленький выскочка решил нацелить атаки в нашу сторону.