Оба мужчины поклонились, при этом украшения в их прическах угрожающе закачались, грозя осыпаться на землю, как сомнительный урожай.

– Что прикажешь нам делать, жрица Лестари?

Жрица заметно задумалась. Ее мыслительный процесс слегка отвели от реальности имена охотников – они звучали почти как в опере «Искатели жемчуга», которая, собственно, и завела ее на эти галеры. Впрочем, охотником в опере был только Надир, а Зурга, помнится, был рыбак.

Впрочем, какая разница! Выглядели парни на своих оперных тезок весьма похожими, и в «Искателях жемчуга» по сюжету тоже была жрица, которую они оба любили.

Елена возмущенно тряхнула головой, отгоняя навязчивые мысли, которые опять сворачивали не туда. Висюльки на ее шапочке, с которой она почти сроднилась, потревожено звякнули.

Сейчас жрица-тамада уже пожалела, что так легкомысленно отнеслась к новой и последней для нее группе туристов и не подготовила никого задания. Она самоуверенно собиралась придумать им дело на ходу, но гипертрофированно мужественный вид «оперных» охотников выбил девушку из колеи. Вот что таким поручишь?

Пауза затягивалась.

К счастью, придумывать что-нибудь на ходу тамаде так и не пришлось. Рослый рыбак, то есть охотник, Зуррга, вышел немного вперед и произнес целую речь:

– Рразреши, жрица! Охотникам нада мыцца с даррога. Сходим за зверрь. Потом ждем жрицу Лестарри в хижине. Вечерр, да! Будет еда!

Удивленная Елена поняла, что у нее перехватывают инициативу по организации досуга. Ее пригласили на ужин, надо же! Надо будет и самой что-нибудь приготовить. Не идти же в гости с пустыми руками.

– Я принимаю ваше приглашение, – начальственно ответила девушка и повелительным жестом указала дикарям дорогу к хижине.

Хотя Елена из-за всех сил отыгрывала неприступную жрицу, прощальный поклон, на который расщедрились хазары, показался ей недостаточно почтительным. Не таким искренним, как у половцев и печенегов. Скорее, веселым и довольным. Нет, все-таки с этими мужчинами что-то определенно не так!

3

Пресловутое озеро, на водной глади которого Елене не случилось устроить сдачу норм ГТО по плаванию, и где печенеги и половцы ловили рыбу, Зуррга и Надиярр приметили еще на подходе к Дому Жриц. Но возвращаться туда для водных процедур мужчины не захотели, поскольку спешили произвести впечатление на потенциальную невесту. Поэтому они наскоро ополоснулись в протекающем рядом широком ручье и постирали в холодной воде свои саронги.

Развесив одежку сушиться на ближайшем дереве, на охоту торопившиеся мужчины отправились в одних жилетах. Выглядело это, конечно, странновато, но не в руках же нести оружие?

Заходивший в джунгли вторым Надиярр обернулся и окинул алчным взглядом беззащитно висящий на ветвях саронг соперника. Охотник явно что-то задумал, но, когда Зуррга поинтересовался, отчего он замешкался, сумел тут же принять невинный вид. Через некоторое время мужчины разделились, решив испытать удачу поодиночке.

Несмотря на то, что прилегающий к усадьбе жриц участок дикой природы регулярно посещался группами охотников, он все еще был полон непуганой дичи. Да и, к слову сказать, предшественники Зуррги и Надиярра охотой себя словсем не утруждали – внимание печенегов полностью поглотил огород, а половцы были слишком ленивы.

Так что очень скоро Надиярр заметил целую стаю диких индеек. И хотя в экипировке охотников отсутствовали лук и стрелы, мужчина справился и так: затаившись за деревом, он терпеливо дождался, когда огромные птицы подойдут поближе, и закидал их всем имеющимся в его распоряжении метательным оружием.

Ножи ожидаемо соскользнули по длинным перьям, зато один тяжелый дротик нашел свою цель – жирную нерасторопную курочку. Метнув вслед разбегающейся дичи последний оставшийся в руках топорик, охотник подбил огромного индюка. Птица со слегка подрубленной лапой, заполошно курлыкая, забила крыльями и попыталась скрыться, но охотник кинулся на нее аки тигр. В ходе короткого родео ему удалось дотянуться до отлетевшего в сторону топорика, и вторая птичья тушка пополнила его охотничьи трофеи.

Удовлетворившись результатом, Надиярр сначала собрал и очистил оружие, а потом занялся обработкой дичи. Оставив несколько самых красивых перьев для дополнительного украшения своей персоны, он споро ощипал и выпотрошил добычу, выбросив отходы прямо под дерево: джунгли все приберут.

Закончив с работой, Надиярр заскучал. Его товарищ все не появлялся, и от безделья охотник решил сплести себе травяную юбку. Не то чтобы первобытный мужчина задумался о приличиях, но сидеть с голым задом в кишащих насекомыми джунглях было не очень приятно.

Юбка получилась пышная и нарядная, особенно после того, как Надиярр украсил ее добытыми перьями, которые первоначально хотел вставить в прическу. Но так оказалось даже лучше – перья добавили юбке недостающего шика.

К удивлению Надиярра, Зуррга вышел из-за деревьев тоже в травяной юбке. В отличие от друга, он сплел одежку сразу же, как только углубился в джунгли. В руках Зуррга держал огромный пальмовый лист, которым обернул очень крупную, килограмма на два, лягушку. Земноводное недовольно пучило глаза и периодически делало попытки выпрыгнуть из рук охотника, но держали его крепко.