Хлодвиг осознавал всю опасность ситуации и поспешил к императору для согласования с ним немедленного начала военной кампании против Степной Тарании. Он подготовил планы и расчёты для обеспечения войска всем необходимым. В отобранные им для военного похода тридцать девять отрядов, к аштугам уже полетели почтовые голуби с секретным сообщением, в котором было одно лишь специальное слово и цифра семь. Это, по сути, был приказ ашварси быть готовыми выступить в боевой военный поход при полном снаряжении, с осадными орудиями, не позже, чем через семь дней. Следом за почтовыми голубями, ашварси, уже из императорского дворца, после согласования с императором, разослал в отряды гонцов с более подробными приказами и разъяснениями для каждого аштунга отдельно.

Хилберт тоже получил такой приказ. И начал усиленно готовить отряд к походу.

Предстоящая война не обещала быть лёгкой и короткой, поэтому Хлодвиг решил ненадолго заехать в своё основное поместье, чтобы решить наиболее срочные назревшие вопросы по управлению кланом, оставить необходимые распоряжения на ближайшее будущее. Тем более, это было ему по пути в расположение.

– Надо не забыть поручить Вилю строже контролировать управление новой провинцией, полученной за Мишель, - пока ехал верхом из дворца в своё основное поместье за городом, среди прочего, напомнил сам себе Хлодвиг перечень того, что необходимо было сделать по приезду, - Ах да, ну и, конечно, нужно не забыть надолго попрощаться с женой, я ведь теперь женат.

После всех бурных совещаний и окончательных обсуждений военных планов с императором и его советниками и приближёнными, к своему поместью Хлодвиг подъезжал поздно вечером безумно усталый. А ещё, он был злой из-за бесконечных споров с тупицами, ничего не смыслящими в военном деле, и желающими и на сосну залезть, и зад не поцарапать, а точнее, и войну вести, и расходов не нести. Кроме того, Хлодвиг был страшно голодный, так как не стал задерживаться во дворце на ужин.

Каменный двор перед парадным входом в замок был полностью запружен богатым крытыми повозками, между которыми, кое-где, неспешно разговаривали возницы. На какое-то крошечное мгновение Хлодвиг усомнился, что это действительно его замок, место, где он всегда находил покой и отдых.

В небольшом саду, за правым крылом замка, где между раскидистыми кронами старых деревьев, пряталась пара уютных беседок, увитых цветущими растениями, и давал прохладу небольшой искусственный пруд, повсюду висели цветные фонарики, несмотря на позднее время, была слышна громкая музыка и слышен чей-то заливистый смех.

Хлодвиг вспомнил, что разрешил жене принимать подруг. Из сада, кроме женских, доносились и явно мужские голоса. Ашварси задумчиво остановился у парадного входа в замок, решая, как ему лучше поступить.

– Господин!? – вывел его из задумчивости удивлённый оклик управляющего Виля, который открыл входную дверь и увидел, стоящего на ступеньках, хозяина.

– Рад тебя видеть, Виль. Ужин и горячую воду для купания - в мои покои. И не сообщай никому о моём прибытии. Я устал, лягу спать.

Довольная Мишель упала в свою постель лишь под утро, когда за распахнутым настежь окном уже раздавались звонкие птичьи трели. Ноги приятно гудели от танцев, голова чуть кружилась от хмельного - этот вечер оставил у неё самые приятные воспоминания.

«Надо продумать, чем занять гостей завтра. Возможно, сыграем в фанты?» - думала принцесса, засыпая. Она даже не догадывалась, что в этот самый момент её, вернувшийся поздно ночью, муж уже проснулся и умывается в своих покоях.

Хлодвигу с раннего утра и весь день было не до жены. До позднего вечера он работал в своём кабинете, успел принять управляющих всех поместий, решить клановые вопросы и споры. Как глава клана, он одобрил брачные союзы для нескольких пар, разрешил спор о наследстве двоюродного дядюшки, приказал казнить старшую жену одного из своих братьев, которая забила насмерть сына младшей. Вторая жена после смерти ребёнка повесилась с горя, и Хлодвиг понимал, что брат, после исполнения приговора, в одночасье останется вдовцом с кучей детишек от обеих жен. «Он сам виноват. Нужно было как следует воспитывать своих женщин», - рассуждал ашварси, - «Ничего. Возьмёт себе других женщин и с ними будет вести себя умнее, не давая спуску».

Мишель, когда проснувшись лишь к обеду, от служанки узнала, что накануне в поместье вернулся ашварси, чуть не упала в обморок. Она не на шутку испугалась. Лихорадочно приведя себя в порядок, принцесса приложила немало усилий, чтобы как можно быстрее и без урона для своего достоинства выпроводить своих гостей по домам. Однако, ей удалось избавиться от всех приглашённых ею и их сопровождающих только ближе к ужину. К этому времени Мишель на нервах уже немного заикалась, каждое мгновение этого бесконечного дня ожидая появления Хлодвига.

К ужину, в большую столовую, Мишель пришла во всеоружии, при полном параде: струящееся по фигуре, нежное на ощупь, светлое платье, изящные туфельки, высокая причёска, продуманные драгоценности. Она очень надеялась, на уже желанную, к вечеру, встречу с мужем, которого не видела целый месяц, но осталась глубоко разочарованной. Хлодвиг по-прежнему ещё работал в своём кабинете и приказал принести ему еду туда. Об этом принцессе сообщила смотрительница, Майра, когда заметила, что Мишель сидит одна за накрытым столом перед остывающими блюдами и ждёт мужа.