Переглядываемся с Игорем, он кивает и помогает Володе сесть на заднее сиденье. Спохватившись, иду обратно в дом. Надо взять хотя бы паспорт, а лучше бы ещё страховое свидетельство. Где только его искать? Заношусь в коридор и замечаю большой рюкзак, небрежно кинутый у стены. Вроде бы его не было, когда я приходила, значит, Володя с ним пришёл сегодня. Хватаю его и бегу обратно к машине.

– Пьяного не повезу! – оказывается, таксист в это время препирается с Игорем.

– Пьяных здесь и нет, – огрызаюсь резко, – у него приступ. Скорую вызывать долго, а вы уже тут. Поехали!

Называю адрес своей больницы. Есть, конечно, и поближе, но у себя я всех знаю. Хорошо, что ехать нам против потока – в город пробок почти нет, и мы быстро добираемся до нужного места. Володя всё это время сидит с закрытыми глазами, откинувшись на сиденье, даже не пытается ничего говорить или спрашивать, и меня это немного пугает. Подсказываю водителю, как и куда лучше проехать, и он высаживает нас почти у самого корпуса, где находится отделение неврологии.

– Подождите пару минут, – киваю опять что-то ворчащему таксисту. – Я же уже сказала, что заплачу. Просто подождите!

Вылетаю из машины и бегу в приёмный. Мне нечеловечески везёт! Почти сразу наталкиваюсь на знакомого невролога, курящего в тупике за крылечком вместе с медбратом Сашей.

– Олег Алексеевич, помогите, пожалуйста! – подлетаю к ним. – Саш, и ты тоже!

– Чего случилось, Надь? – Саша реагирует первым.

– Мужчина, тридцать два года, цефалгия, сильный приступ, не инсульт, во всяком случае первая проверка признаков не дала, – тараторю, и коллеги, не раздумывая, бегут к машине.

Пока Володе помогают выйти, я расплачиваюсь с таксистом, забираю рюкзак и свою сумку.

– Документы у вас при себе? – спрашивает молоденькая медсестра приёмного, пока Олег Алексеевич уже начинает осмотр.

– Нет, – хрипло отвечает мужчина.

– Владимир, – зову его тихонько, он приоткрывает глаза, но тут же закрывает, – может быть, они здесь? – приподнимаю его рюкзак.

– Посмотри во внутреннем кармане, – отзывается с трудом.

Лезть в чужую сумку немного неловко, но раз он сам попросил… Рюкзак забит, сначала приходится вытянуть прозрачный пакет с, похоже, форменным кителем. Там же вижу лежащие отдельно погоны и шевроны. Наверное, новую форму получил. Достаю паспорт, протягиваю его медсестре, которая тут же начинает заполнять бумаги.

А вот невролог хмурится, глядя на военную форму.

– Так, Владимир… Святославич, – глядит краем глаза в документы, – придётся вам задержаться у нас немного.

– Боль уже почти прошла, – Володя, наконец, открывает глаза, но, по-моему, всем очевидно, что он нагло врёт.

– Рад за вас, – сухо кивает Олег Алексеевич. – Но в любом случае нужно немного подождать.

Оставляет поморщившегося мужчину и отходит ко мне.

– Надь, – обращается вполголоса, – с ним совершенно точно будут проблемы.

– Знаю, – сообщаю устало. – Извините.

– Да ладно, чего уж. Сейчас немного подержим его, а там видно будет, – невролог смотрит внимательно. – Тебе надо куда-нибудь? Сейчас нет смысла тут торчать.

– У меня суточное завтра, – вспоминаю про работу.

– Ну и езжай домой, отоспись, – кивает Олег Алексеевич. – Завтра с утра заглянешь. Саш, – обращается к медбрату, – проводи пока пациента в смотровую, пусть там посидит, я сейчас подойду. Надо ещё будет…

Тут в приёмное заходит бригада скорой, врачи отвлекаются. Я не успеваю сориентироваться, как Саша уже помогает Володе подняться, и они оба уходят.

Вздохнув, приглаживаю растрепавшиеся волосы. Надо и правда поехать домой, иначе завтра я буду никакая. Оглядываюсь и замечаю, что пакет с формой так и остался лежать на кушетке. Никто не обратил внимания в суете. Подхватываю вещи. Всё равно через два дня поеду к Виолетте, завезу.

Надо, кстати, позвонить ей.

– Надя! – женщина отвечает почти сразу же. – Как он?

– Не переживайте, Виолетта Валерьевна, Владимира пока оставляют под наблюдением, – говорю терпеливо. – Может быть, ему придётся побыть в больнице несколько дней.

Если он, конечно, не сбежит, договариваю про себя. Такие строптивые пациенты – головная боль всех врачей.

– Наденька, – зовёт меня Виолетта, и я впадаю в ступор от дрожи в её голосе, – пожалуйста, может быть, ты приедешь завтра? Мне не по себе…

– Завтра, к сожалению, никак не смогу, Виолетта Валерьевна, – стараюсь отвечать мягко. – У меня суточное дежурство, я освобожусь со смены только послезавтра утром…

– Может тогда после суточного?

– Я ведь буду без сил, и… – отвечаю нервничающей женщине.