Между нами пролетел один удар сердца.

Я отстранилась, разрывая момент между нами. Мэддокс моргнул, прежде чем судорожно выдохнуть. Моя кожа все еще горела от того места, где он прикоснулся ко мне, и я ненавидела, как мне вдруг стало холодно от того, что я отстранилась от него.

Мэддокс тоже сделал шаг назад, оттягивая нас дальше друг от друга. Он провел пальцами по своим волосам, которые он подстриг с тех пор, как я впервые назвала его Пуделем. Он думал, что это заставит меня перестать называть его этим дурацким ласкательным именем, если его волосы больше не будут такими длинными и вьющимися, как раньше.

Ха, он неправильно думал.

Однажды пудель, навсегда пудель.

— Фотографии! — сказала Гран. Она помахала Райли, которая вышла вперед с Грейсоном.

— Все ближе, — потребовал Попс, держа камеру в руке.

Нас окружили Колтон и мальчики — Брайден, Коул и Нокс — товарищи по команде и близкие друзья Мэддокса. Райли стояла рядом со мной, Грейсон был рядом с ней, а я стояла рядом с Мэддоксом. Мы образовали полукруг, и бабушка улыбалась от уха до уха.

— Скажите сыыр!

— Сыыр! — крикнули мы, и затвор камеры щелкнул.

Идеальная картина.

В тот момент, когда наш круг распался, нас окружили другие студенты Беркшира. Я потеряла Мэддокса в толпе, все девушки боролись за его внимание в последний раз. Вероятно, они надеялись, что он пригласит одну из них домой на выпускной трах. У Колтона и мальчиков тоже был свой маленький гарем.

Я нашла Грейсона и Райли, держащихся за руки, когда они стояли под деревом и наблюдали за происходящим издалека. Грейсон выглядел немного облегченным, что внимание Колтона больше не было приковано к его девушке.

Райли была убеждена, что Колтон не испытывает к ней никаких чувств. Либо она отрицала, либо действительно не замечала напряжения между Грейсоном и Колтоном, которое было чрезвычайно ощутимо.

Бабушка подошла ко мне, отвлекая мое внимание от влюбленных птиц, когда она обняла меня, удивив меня своей силой.

— Так горжусь тобой, Лила. Твои родители тоже.

Я сморгнула слезы от ее слов.

— Странно ли, что я чувствовала, что они были со мной во время церемонии? Как будто они были прямо там, наблюдая за мной?

— Нет, милая. Это не странно, потому что я знаю, что они следят за тобой. — Дедушка потер мне спину. — Ты превратилась в такую красивую и умную девушку.

— Я буду скучать по вам двоим, когда пойду в Гарвард, — призналась я, сдерживая слезы. У меня было тяжело в груди, когда я поняла, что у меня осталось всего несколько недель с бабушкой и дедушкой, прежде чем я перееду в совершенно другое состояние.

Бабушка обхватила меня за щеки, улыбаясь.

— С тобой Мэддокс и Райли.

В конце концов, Райли, Мэддокс, Колтон и я собирались в Гарвард. Коула приняли в Йель, куда он и направлялся. Другие мальчики уезжали в Принстон или Дартмут.

Я всхлипнула, кивая.

— Да, но они не вы.

Даже дедушка выглядел удрученным — я была его маленькой девочкой — той, которую он вырастил, и его единственной внучкой. Дедушка редко был эмоционален, но такие моменты напоминали мне, как сильно он любит меня и бабушку. Он целомудренно поцеловал меня в лоб.

— С тобой все будет в порядке, — сказал он с твердой уверенностью.

Через несколько часов я оказалась в машине Мэддокса. Мы больше не были в шапке и мантии, вместо этого Мэддокс был одет в белую застегнутую рубашку, черные брюки и черный галстук. Он был… другими словами, греховно сексуален, но я не собиралась говорить ему об этом. Он закатал рукава до локтей и согнул предплечья, положив руки на руль.

— Куда, Сладкая Щечка? — спросил он, одарив меня полуулыбкой. В его голубых глазах горел свет, и он мерцал дразнящим озорством. — Мир наш. Давай создадим некоторые проблемы.

Мои губы изогнулись вверх.

— У тебя плохая репутация, Коултер. Перестань пытаться развратить меня. Я хорошая девочка.

Мэддоксу было наплевать на свою плохую репутацию. На самом деле, ему нравилось оказывать дурное влияние. Такой бунтарь и возмутитель спокойствия.

— Хорошие девочки иногда совершают плохие поступки, — протянул он. — Это я и ты, Гарсия.

— Я и ты? — Я вздохнула.

Мэддокс и я против всего мира. Партнеры по преступлению и лучшие друзья.

— Я и ты, — согласился он, заводя машину. — Итак, куда?

Я подняла бровь, улыбаясь, потому что на этот вопрос был только один ответ.

— У меня есть вызов, но это опасно.

Мне нравилось, как его глаза загорались при слове «опасно». Такой нарушитель правил.

— Ты принимаешь вызов? — Я спросила.

Мэддокс хитро усмехнулся, и я получила ответ.

Кто бы мог подумать, что все закончится именно так? С того дня в кафе, когда мы были врагами… а потом заключили перемирие, стали друзьями… и до этого момента? Мы с Мэддоксом прошли долгий путь вместе. Судьба действительно умеет играть с нами.