— Чем докажешь?

— Хотя бы тем, что ты скорее удавишься, чем подложишь матери крупную свинью, — пожала плечами я, а сама искоса следила за тем, какое впечатление произвела моя догадка.

— Хочешь сказать, что я стараюсь быть для неё хорошей? Тогда бы сидела в её фирме и не рыпалась, — как можно равнодушнее и из-за этого несколько искусственно ответила она, не раздумывая, будто отвечала на этот вопрос много раз. В том числе и самой себе.

Я ничего не говорила, смотрела в глаза, пока она не опустила взгляд первой. Потом снова отвернулась к окну, выпустив в его направлении струю дыма.

— Ты хочешь доказать ей, что ничем не хуже. Что ты такая же независимая и офигенная, как она. И на отчима тебе плевать. Вернее, нет, — тут я сделала паузу. Когда хочешь, чтобы тебя слушали, понизь голос на полтона. — Ты ей завидуешь, потому что на самом деле считаешь, что ты хуже.

— Вот ещё! — расхохоталась Аля, но как-то вымученно и невесело. — Психолог нашлась!

Я повернулась и ушла принять ванну, чтобы за журчанием воды не слушать, как Аля со злости хлопает дверцей холодильника.

— Ты вернёшь мне деньги, когда у тебя ничего не выйдет? — крикнула она мне вслед.

— Нет. Я никогда не возвращаю уплаченный аванс, — ответила я громко и закрыла дверь. Пусть перебесится и поймёт, что терпеть перемены её настроения я не собираюсь.

Приняв душ и высушив волосы, я прислушалась к происходящему за дверью. Всё было тихо, значит, Аля готова к диалогу.

Жалеть о том, что согласилась на работу, ранее мне не приходилось. Платили хорошо, каждый клиент был для меня как вызов самой себе, я вживалась в роль и получала удовольствие от процесса, а Немов, зараза, взял и всё испортил.

Теперь очередное, в общем-то, ерундовое задание для меня как кость в горле у голодной собаки, которая поспешила и теперь не знает, как от неё избавиться. Скорее бы всё это завершилось, моя нынешняя жизнь напоминала старомодную невесёлую комедию положений, когда один человек пытается выдать себя за другого.

Когда я вышла в коридор, то Али в квартире уже не было. Снова сбежала куда-то, но мне так даже легче. В конце концов, я не обязана быть её психотерапевтом.

Чем быстрее выполню задание, тем скорее избавлюсь от навязанного общения. Взяв телефон, я быстро набила сообщение отчиму Али, где сбивчиво, путаясь и спотыкаясь о слова, описала, что мы с Алей поссорились, и она ушла, обещав, что больше не вернётся.

А клиентке позвонила и твёрдым тоном посоветовала исчезнуть на всю ночь.

— Куда же я пойду? — растерянный голос Али мог разжалобить кого угодно, но не меня. Я решила задействовать план «Б». Это когда надо найти такое эмоциональное дело, которое объединило бы охотника и жертву. Сблизило их настолько, что они перестали бы быть чужими.

Стали союзниками. Для начала. Здесь близость не предполагалась. Первая ступень будет взята, а потом мы с Алей последуем первоначальному сценарию: она пригласит отчима на ужин, где мы втроём станем мило беседовать и взахлёб рассказывать о нашем успехе на выбранном поприще. Конечно, я буду выглядеть чуть грустной, он спросит, почему, и когда мы останемся одни, я расскажу о том, как больно сознавать, что кто-то на выбранном поприще чуть удачливее меня.

А ещё то, что я ошиблась в выборе. Что дело, казавшееся таким притягательным издали, теперь вовсе не таково. И опущу глаза.

Я открыла файл пометок на телефоне и занесла пришедшую в голову мысль: надо снова вернуться к романтичным женственным платьям. На тургеневскую ранимую девушку мужчины слетаются как пчёлы на аромат цветка.

Закончить мысль я так и не успела, потому что услышала, как в двери поворачивается ключ. «Аля вернулась», — подумала я со злостью и уже повернулась, чтобы высказать ей, какая она курица.

Сказано же было — делай. Или сама, сама. Но это была не Аля.

На пороге стоял Немов.

Глава 7

— Ну, здравствуй, Лара! — произнёс он таким тоном, словно мы расстались пару часов назад.

Время повернулось вспять, закружив голову, и под вихрь вальса перенесло меня в то время, когда Филипп Аркадьевич всё ещё был моим боссом. У нас только завязались близкие отношения, вот он вернулся домой, а я как раз уложила Лучика спать.

В квартире всё стало тихо. И в голове билась настырная мысль, что такой шанс упускать нельзя.

Пусть он подойдёт, поцелует, а если надо, то я сделаю шаг первой. Положу руки ему на плечи скажу: «Рада, что мы одни». И он промолчит, склонится ко мне и поцелует в губы, легко касаясь их, а я вспыхну и обовью руками его шею…

Сыграю белыми, но растеряю всё преимущество в процессе игры, чтобы иметь полное моральное право сдаться на милость победителя и не уронить репутацию особы, думающей головой. А иногда и тем, что у неё между ног.

Иногда это простительно.

А потом мы снова расстанемся на день, год или навсегда.