Почему-то раньше была уверена, что таких ситуаций не возникнет. Слышала, что несчастные случаи на производстве бывают, Надя говорила об этом с издёвкой, как о профнепригодности. И я верила, что с мной-то такого не случится. Я несколько лет занималась ремеслом, поэтому уже успокоилась.

Встречалась с мужчинами, но исключительно по своей инициативе. Да, бывало, увлекалась, но всё это проходило скорее, чем минуло две недели после расставания. А тут я шла быстрым шагом, надвинув капюшон на глаза, и втайне надеялась, что Немов хотя бы попытается меня догнать.

Куда там! Разбежалась!

— Ты что такая красная? — спросила Аля, принимая у меня из рук пакет. — А, это «Маргарита»? Я сырную хотела.

— Прости, другой не было. Можешь сгонять за сырной, раз так надо.

Этим избалованным девицам всё не так. Не думает же она, что наняла себе прислугу?!

— Вот ещё! — фыркнула Аля. — Я-то думала, ты ничего не упускаешь из виду. Ты ещё помнишь, зачем мы здесь?

«Амели», как я звала Алю мысленно, набросилась на меня, как разъярённая кошка, привыкшая отстаивать территорию. Защита — лучшее нападение? Сейчас она выглядела отвратительно: точь-в-точь маманя, недовольная тем, что жизнь идёт не по плану.

— Угомонись, — отрезала я. — Будешь повышать на меня голос, стану тянуть время.

— Я пожалуюсь, — начало было она, но я упёрла руки в бока и загородила девице путь в зал. Таким надо сразу дать понять, что мир не вращается вокруг щелчка их пальцев.

— Ага, беги. И заодно попрощайся с мечтой о дизайнерской карьере. Даже курсов у тебя не будет, впрочем, если ты согласна работать в агентстве матери всю жизнь на вторых ролях, то это даже хорошо. Не всем же творческими быть. А я выпутаюсь, не сомневайся. И не с такими клиентами имела дело.

Я равнодушно пожала плечами и ушла в комнату, насвистывая «Сердце красавицы склонно к измене». Обожаю «Риголетто». Когда-то я представляла себя в разных ролях на сцене. Милее сердцу были партии невинных девиц, этаких «инженю», которые всем по душе, но в жизни приходилось вести другую игру.

Здесь платили за напор и результат. Со временем образ «инженю» стал меня раздражать, потому что он всегда фальшивый.

— Ладно, действуй, как считаешь нужным, — Аля зашла в зал и заговорила так, словно делала мне одолжение. Я же сидела в кресле, воткнув в уши наушники-капельки и слушала музыку. Инструментальную, она помогала думать.

— Спасибо за разрешение.

— Завтра отчим приедет к нам, а я уйду. Скажешь, что вышла за сигаретами.

Аля была смешной. По крайней мере для меня. Ну в самом деле, ведёт себя как подросток, не уставший от собственного бунта. Мать знает, что ты куришь, дорогая, но это не делает тебя в её глазах более взрослой. Да ты и сама не хочешь ответственности. Настоящей, взрослой.

— Прости, я тебя не расслышала. Что ты там хотела? — лениво отозвалась я и потянулась с видом выспавшейся кошки.

Пусть побесится.

Аля фыркнула, желваки заходили, я чувствовала, что хочет сказать что-то резкое, взбрыкнуть, а покраснела от натуги, но поймав мой взгляд, сдержалась и покорно повторила всё то, что говорила до сих пор. Внешне это выглядело так, будто она просто решила не связываться, но своего добиться. Поступок зрелый, но как ни крути, а я видела другое: так она вела себя и с матерью, которая прекрасно понимала: на открытый бунт до конца девочка её не пойдёт.

Не тот характер. Спасует, перебесится тихо, а потом сделает так, как скажут. «Привычка свыше нам дана, замена счастию она».

Аля ещё что-то увлечённо говорила, описывала, как я должна себя вести. Присела на диванчик рядом и жестикулировала, говорила про отчима, что сразу видела: глаки у него масляные, взгляд похотливый. Изменит, только покажи ножку или попку.

А я думала о своём. О том, что Шелестин, мой босс, считает так же, как и Вера Алексеевна про свою дочь. Сейчас он сделал вид, что готов меня отпустить, а потом создаст такую ситуацию, с которой я не справлюсь. И пожмёт плечами.

Сама видишь, мол, не тянешь. Я побунтую да и останусь ещё на одно дело. А потом второе. Со временем даже бунтовать перестану.

Так и Алю приговорили к агентству матери. Неважно, что не так это и плохо, но у дочери просто нет выбора. Вернее он есть. Иллюзия.

Мышеловка с вкусной ароматной приманкой, которую не вытащишь зубами, не переломав шеи. Смотрела на неё, восторженную, верящую в свою мечту, и подумала, что приложу усилия, но дам этому «глупому» намерению осуществиться. Мечты должны сбываться.

Хотя бы у кого-то из нас.

— Сделаем так, — прервала я Алю так резко, что она насупилась и замолчала. — Я встречу твоего отчима одна, а ты явишься тогда, когда скажу. Слушай.