Пока я думала об этом и любовалась видами, дорога к клубу закончилась будто сама собой, и я с удовольствием прошла под ту же самую вывеску, пока что не горевшую неоновым светом. Слегка обшарпанная красная дверь оказалась не заперта, и я, на сей раз аккуратно держась за стену, спустилась вниз. И вот здесь неприметная деревянная дверка, ведущая непосредственно на территорию клуба, оказалась закрыта на замок.

Я подошла к ней вплотную и постучалась.

— Кто там? Закрыто еще! Мы в восемь открываемся, — услышала я раздраженный женский голос.

— Это Миа. Я должна была прийти вчера, но обстоятельства так сложились, что не получилось. Можешь впустить меня? — я надеялась, что мой голос прозвучал убедительно для женщины за дверью.

— Подружка Скалы? Проходи. Тебе повезло, он все еще тебя ждет, — дверь открылась, и я увидела молодую чернокожую девушку, на вид — мою ровесницу. У нее были прямые осветленные волосы и слегка полноватое, очень недовольное лицо, но мне она приветливо улыбнулась и кивнула на зал, прежде чем запереть за мной.

Я прошла вглубь клуба, и прямо в углу обнаружила сидящего Скалу. Его девушки суетились, вытирая столики и заготавливая коктейли на вечер, а он сидел, возвышаясь над всем, и смотрел за ними, время от времени отдавая распоряжения. Впрочем, меня он заметил сразу же, и поманил рукой.

Я просто прошла прямо к его столику, и крепко обняла друга. Какое счастье все же, что с ним все в порядке!

— Привет. Извини, что не смогла вчера к тебе выбраться. Это от меня не зависело, — не хотелось рассказывать откровенно бредовую историю нашего знакомства с Ви, но и лгать — тоже, поэтому я ограничилась максимально обтекаемой формулировкой. Скала только головой покачал.

— Привет, Миа. Забыли. Мало ли, что бывает. С тобой все в порядке — это самое главное. Да и я подозревал, что ты явишься сегодня, раз уж не сумела вчера. Хотя я вижу, что ты пришла одна, несмотря на мой добрый совет. Почему? — в его рокочущем голосе отчетливо послышалась знакомая нотка укоризны.

Прошло столько лет, мы не виделись бог знает сколько времени, он стал еще крупнее, чем был, а интонации остались совершенно теми же. Как и стремление заботиться обо всех, кого он считает своими близкими, независимо от того, что эти самые близкие думают. Я улыбнулась. Мне было сейчас очень тепло на душе.

— Мой потенциальный сопровождающий удрал без предупреждения. Я решила, что не хочу тебя волновать слишком долго. У тебя ведь нет телефона.

— Нет, конечно. Дорого. По нему нас могут выследить копы или федералы и нагрянуть сюда без предупреждения. А я, как-никак, все еще считаюсь беглым, хоть и удрал от «хозяев» почти двадцать лет назад, — он криво усмехнулся, снова обнажая клыки, и в глубине его глаз я увидела затаенную боль. — Но довольно обо мне. Ты поступила рискованно, на руки я тебе найденные бумаги не дам. Будешь читать здесь. И поверь мне, тебе не понравится то, что ты увидишь.

Настал мой черед смотреть на него. Я, кажется, даже рот слегка приоткрыла от удивления. Что за связи у Скалы, кто он здесь?

— Ты нашел настоящие отчеты?! Как?! — я встала с неудобного креслица, и снова крепко обняла Скалу. Он поморщился: должно быть, я взвизгнула от радости слишком громко.

— Ну, «как» — я позволю себе не рассказывать даже тебе, у меня свои секреты. Но да, нашел. И это… в общем, сейчас я тебе их принесу, почитаешь. И поверь мне, это плохие новости. Я бы посоветовал тебе уезжать обратно в свое агентство и не ввязываться в это дерьмо, но знаю, что ты не послушаешь. Просто будь осторожна, Миа, хорошо? Я рад, что ты жива и с тобой все в порядке, и мне не хотелось бы, чтобы это изменилось.

Договорив, он тут же поднялся, и вышел в одну из дверей подсобных помещений клуба, ту, что ближе к бару. Я только вздохнула. Почему-то все очень любят не давать мне ответить. С другой стороны, сейчас он принесет бумаги, которые не смог добыть Рик, и я наконец-то разберусь, что за дьявольщина здесь творится. Или не разберусь. Но надеялась я, конечно, на первое, хоть Скала и сказал, что его информация мне не понравится.

Вернулся Скала быстро, в руках у него была целая кипа обычных бумажных листов, распечатанных на принтере. Но почему-то я была уверена, что на сей раз данные настоящие. Просто украсть подлинники он не мог, и выкрутился таким неожиданным образом. Наверное, это было логично. Незаметно сделать копии и положить оригиналы на место куда проще, чем украсть оригиналы и не попасться.

— Вот. Читай здесь, я прослежу, чтобы никто не лез. Мы откроемся только через два часа, думаю, этого времени тебе хватит, — проговорил Скала, и положил стопку бумаг передо мной.

— Спасибо. Буду должна, — отозвалась я, утыкаясь в бумаги.

— Нет, не будешь. Это моя земля, и среди местных белых девок есть те, чьей смерти я бы не желал. Хоть твоя Роузи. А этой калечной падали здесь не место. Мало ли девок, которых продали против воли? — заметил он, и я кивнула, признавая его правоту. Какая может быть верность, если клятвы о ней давали за тебя? Это все равно что убивать человека за то, что он не позволил себя шантажировать.