— Корабль? — удивился Тад.

Калеб улыбнулся:

— Иногда полезно добираться необычными путями.

Подхватив свой рюкзак, Зейн спросил:

— Куда мы направляемся, Калеб? В Кеш?

— В Яр-рин? — предположил Тад.

— В Джонрил? — добавил Зейн.

— Нет, в сам город Кеш, — ответил Калеб, начиная идти. — Мы направляемся в Порт-Викор, затем мимо Звездной Пристани — заглянем к твоей маме, — а потом в самое сердце Империи.

— Что мы там будем делать? — спросил Тад.

Калеб без улыбки ответил:

— Об этом можно долго рассказывать, и у нас будет время на корабле.

Ничего больше не говоря, они отправились в путь.

Глава 7

Ралан Бек

Магнус задумчиво наблюдал за происходящим.

Три цуранских мага собрались вокруг Талноя, которого Магнус привез на Келеван более года назад. Они стояли в просторной комнате, глубоко в недрах Ассамблеи магов на родной планете цурани. Свет обеспечивали магические устройства, закрепленные на стенах, поскольку факелы наполняли воздух дымом.

— Мы полагаем, что поняли природу этого… механизма, Магнус, — сказал маг по имени Иллианда. — Мы проконсультировались со жрецами нескольких орденов о возможности того, что это существо обладает… душой, как ты ее назвал.

Иллианда, как и его собратья-маги, был одет в простую черную мантию. В отличие от своих братьев, он был высоким и худым. Его рост приближался к росту гражданина Королевства, что для цурани было необычно. Со времен Войны Врат многие цуранские дети отличались таким нетипичным ростом. Лицо Иллианды было гладко выбрито, как у большинства цуранских магов, и он тоже брил голову. Его темные, как соболь, глаза были устремлены на Магнуса, пока он говорил.

— Однако нас больше всего беспокоит проблема, связанная с тем, что эта штука служит маяком для другого мира.

Фомуан, крепкий маг более традиционного для цурани роста, сказал:

— Вчера мы получили сообщение о диком разломе, расположенном в изолированной долине к северу от города Барак в провинции Колтари.

Интерес Магнуса быстро возрос.

— Один пастух видел, как в небе появился черный разлом, и через него пролетела стая птиц с весьма дурными намерениями. Мерзкие твари, судя по описанию.

Третий маг, Савдари, добавил:

— Один из наших братьев перенесся в долину и обнаружил остаточную энергию от образования разлома. Она определенно не относится к этому уровню реальности и должна быть из родного мира дасати, о котором вы говорили.

— Он нашел птиц и уничтожил их, — произнес Фомуан, — но только после того, как те успели убить нескольких пастушьих игрек. Наш брат вернулся с тремя экземплярами, и сейчас их останки изучаются. Эти птицы с родного мира дасати аналогичны падальщикам вашего мира — воронам, как вы их называете, или янифам здесь на Келеване. Они, мягко говоря, гораздо агрессивнее и опаснее наших птиц; пастух был вынужден спрятаться в ближайших зарослях, чтобы спасти свою жизнь.

— Это действительно тревожно, — согласился Магнус. — Как вам удалось продублировать защиту от подобных явлений?

— Едва ли, — признался Фомуан. — Мы снова чувствуем себя униженными работой вашего легендарного деда.

Магнус слегка приподнял бровь, но в остальном его лицо оставалось невыразительным. Его всегда раздражало, когда Макроса Черного называли его дедом. Макрос умер еще до рождения Магнуса, и все, что они с Калебом знали об этом человеке, — это то, что рассказывала им мать, причем отзывалась она о нем в основном нелестно. То, что он был выдающимся практиком магических искусств, не вызывало сомнений, но во многих отношениях он оказался большим плутом, чем Накор, и был человеком, который часто отодвигал сострадание и этические соображения на второй план. По самым скромным подсчетам, в результате его манипуляций погибли десятки тысяч людей. Спор шел о том, были ли они необходимыми жертвами, или для достижения целей, к которым он стремился, можно было использовать другие средства? Это был тот самый разговор, которым Магнус и его отец много раз вели на протяжении долгих лет: обсуждали последствия выбора, сделанного теми, кто обладает огромной властью.

Магнус хорошо знал официальную историю Королевства, изучал различные хроники историков из Вольных городов и несколько личных дневников, попавших во владение Пага, но ничто не могло сравниться с историями об испытаниях Войны Врат, которые рассказывали ему и Калебу в детстве отец и Томас, когда мальчики посещали Эльвандар.

Время от времени Магнус ощущал странное предчувствие, что, как и его отец и дед до него, он тоже подвергнется испытаниям. Он боялся провалить их, ибо знал, что, как и его предки, будет не один нести последствия своего выбора.

Только мать Магнуса, казалось, была способна отстраниться от подобных опасений. Позиция Миранды уже давно сводилась к тому, что без участия Конклава в конфликте между силами добра и зла у зла гораздо больше шансов бесконтрольно воцариться.

Магнус старался не слишком часто посещать эти дебаты: ему казалось, что в такие моменты его мать была больше похожа на собственного отца, чем хотела бы признать.

— К сожалению, те, кто нашел Талной, уничтожили большинство защитных заклинаний, когда извлекали вещь из склепа, — сказал Магнус. Он снова задался вопросом, как бы отнеслись великие цурани, узнай они, что в огромной пещере на Новидусе спрятано еще десять тысяч этих существ. — К счастью, защита вокруг этого механизма не пострадала. Накор, Магнус, Паг и Миранда по очереди изучали и пытались узнать секреты Макроса.