— Да.

— Они становятся мужчинами, не так ли?

— Это и так уже больше, чем должна знать любая мать, — сказал Калеб, ведя её в спальню.

* * *

На следующее утро Калеб и Мари нашли Тада и Зейна спящими в маленькой хижине, где они росли. Калеб поднял их с матрасов, игриво постучав по тем сапогом.

— Вставайте, вы двое!

Мальчики поднялись с бледными лицами и налитыми кровью глазами, издавая стоны протеста.

— Похоже, кто-то нашёл бутылку с чем-то, — сказал Калеб.

— Мэтью Конохер и его брат Джеймс, — сказал Зейн. — По их словам, это был бренди. По вкусу больше похоже на древесный лак.

— Но вы всё равно пили его? — спросила Мари.

— Да, пили, — признался Тад.

Он встал, потянулся и зевнул, оставшись в одних брюках. Пать посмотрела на его грудь, живот, плечи и руки.

— Откуда у тебя столько шрамов? — спросила она, в её голосе слышалась тревога, а глаза сузились, когда она пересекла хижину и провела пальцем по особенно неприятному шраму на его правом плече.

Тад вздрогнул, когда её прикосновение защекотало его.

— Я нёс довольно большой камень по тропинке с пляжа, и он просто отлетел от меня. Если бы я отпустил его, мне пришлось бы идти обратно по тропинке и снова поднимать его, поэтому я попытался удержать его, и он разорвал мою рубашку.

Она посмотрела на Калеба, потом на сына.

— Я на минуту подумала…

Тад усмехнулся.

— Что? Что Калеб нас побил?

— Немного, — заметил Калеб. — И только когда им это было нужно.

— Нет, — сказала Мари, выражение её лица стало немного раздражённым от их подразниваний. — Я подумала, что, возможно, это от оружия.

Тад просиял.

— Не этот. — Он указал на ещё один слабый шрам вдоль грудной клетки. — А вот этот — от меча!

— Меч! — воскликнула его мать.

— У меня тоже есть такой, — сказал Зейн, указывая на длинную отметину на предплечье. — Тад подарил мне его, когда я не смог достаточно быстро развернуть клинок при парировании.

— Вы двое, — твёрдо произнесла она, указывая на мальчиков. — Одевайтесь. — Повернувшись, она сказала: — Калеб, выйдем.

Она вывела его из хижины и спросила:

— Что ты сделал с моими мальчиками?

Калеб слегка покачал головой и ответил:

— Именно то, за что ты благодарила меня прошлой ночью, Мари. Я превращаю их в мужчин. Всё произошло не совсем так, как я хотел… — Он сделал паузу. — Позволь мне рассказать тебе о засаде.

Калеб рассказал ей о засаде, не скрывая, что был ранен, и не преувеличивая, насколько находчивыми оказались мальчики. Он рассказывал так спокойно, как только мог.

— Когда стало ясно, что отец считает их моими подмастерьями… ну, скажем, мы зашли слишком далеко, чтобы я мог бросить их у дверей какого-нибудь булочника или пекаря и сказать: «Превратите этих парней в подмастерьев, пожалуйста». Теперь они под моей ответственностью, и я собираюсь позаботиться о них как можно лучше.

— Но учить их сражаться, Калеб? Они будут солдатами?

— Нет, но они должны знать, как заботиться о себе. Если они будут со мной и работать на моего отца, то время от времени будут подвергаться опасности. Я хочу быть уверен, что они смогут пережить эти опасности.

Мари не выглядела убеждённой, но на мгновение замолчала. Тад высунул голову из двери хижины и спросил:

— Мы можем выйти?

Калеб помахал мальчикам рукой, а Мари ответила:

— Я их мать, и они всегда будут моими детьми.

— Этот малыш хотел бы поесть, сейчас же, — сказал Тад.

Мари хлопнула его по плечу.

— Тогда мы должны пойти на рынок и купить…

— Мы поедим в трактире, — прервал её Калеб. — Но сначала мне нужно кое-что обсудить с вами.

Они стояли в утренней прохладе, мальчики всё ещё были полусонные и щурились от бликов низко висящего солнца.

— Возможно, для таких вещей есть лучшее время и место, но я нахожусь именно здесь, поэтому сейчас самое время, — начал Калеб.

— Калеб, — спросила Мари, — о чём ты говоришь?

— Твои мальчики были брошены судьбой на моё попечение, их участь определил бескорыстный поступок: они вернулись, чтобы позаботиться о моём благополучии, и тем самым спасли мне жизнь.

Он посмотрел на мальчиков и сказал:

— Вы знаете, что я люблю вашу мать больше, чем любую другую женщину, которую я знаю, и я был верен ей на протяжении многих лет. — Он посмотрел на Мари и сказал: — Я не могу обещать, что буду здесь больше, чем в прошлом, поэтому я хочу, чтобы ты покинула Звездную Пристань и переехала жить в мою семью.