Договорится с Самураем было несложно: у него всё равно постоянно случались остатки банок, срок годности которых подходил к концу. Рюмка сбегал за тележкой и отволок первую партию ассорти в томатном соке, перцев и солёных огурцов в заведение «Золотой Якорь». Ольга в первую же смену с поддержкой Рюмки продала семнадцать банок. И слава о пиво-водочном кафе с закуской из-под полы начала расползаться по району. Новость уж больно хороша была, ядрёная, хрусткая. А вскоре Самурай отжалел им маринованных грибочков, и народ повалил если не толпами, то весьма устойчивым потоком. И Карен, хозяин, был доволен, пусть и не знал всего. Всем хорошо.

Тележка.

В жизни Тележки было множество событий. События эти происходили каждый день, и их меру сложно было объяснить сторонним людям. Ведь он был не как все – он был человек поиска. Мужчина искал постоянно, неистово и неутомимо. Находки его не измерялись исправностью или стоимостью, тут всё было тоньше и глубже. Он оценивал их по одному ему известной шкале. И эта его сущность содержала в себе трагедию, ведь места, чтобы хранить свои сокровища, вечно не хватало, несмотря на то, что он обитал в приличного метража трёшке, оставшейся от матери.

Тележка был знатоком свалок, помоек, контейнеров и просто мест скопления мусора. Страсть к выброшенным вещам появилась у Тележки сразу после детдома, когда его, коротко стриженного с острыми плечами и локтями, определили на первое место работы – на конвейер по сборке сельскохозяйственной техники. Он хорошо запомнил свой первый день: ему нужно было пристраивать тяжёлую деталь на своё место и заворачивать один винт. Ещё до обеда начали отниматься руки. Такие же тонкие, как и сейчас. А к концу смены он просто не мог их поднять. Так и шёл в свою комнатку в общежитие с болтающимися плетьми руками.

Минуя проходную, переход и пару дворов, он остановился возле мусорных контейнеров. Они были никак не отгорожены, просто стояли на квадратной асфальтной площадке. Через зелёный край контейнера была перекинута какая-то одежда: сверху коричневое пальто, снизу что-то ещё. Стояли сломанные детские санки, какие-то пакеты, рассыпан кошачий корм, а сбоку несколько бутылок из-под дешёвого вина в соломенной оплётке.

Парень оглянулся вокруг. Никого не было, никто не следил ни за ним, ни за контейнерами.

Все эти сокровища просто лежали на асфальте, никому не нужные, брошенные и оставленные. Здесь было больше вещей, чем у него за всю жизнь, проведённую в приюте. Личного, своего, не казённого. Общие игрушки не в счёт.

Тогда Тележка ещё ничего не понимал о том, как люди выкидывают ценные вещи, не глядя расстаются с книгами и сумками, даже не удосужившись проверить, что внутри. Не знал, что магазины выбрасывают просроченные, но абсолютно съедобные продукты. Да и вообще всё будущее виделось ему туманным.

Парень собрал одежду и бутылки на санки, и с трудом, не поднимая рук, потянул свой груз в сторону общаги. Какое бы ни было будущее, он там будет владельцем множества вещей.

Он шёл, скованно держа руки и упрямо наклонив голову, показывая небесам свой бритый худой затылок.

На Тележку много всего свалится за его жизнь с опущенной головой. Позорное изгнание из общежития за захламление комнаты, увольнение, работа в малярном цеху, инвалидность по респираторному заболеванию, неожиданное обретение матери, которая вышла из колонии, её смерть, квартира и пенсия. Но всё это не будет иметь много значения, ведь главное в его жизни с того момента – поиск, а остальное было условиями жизни, которые он не выбирал. Его власти хватало только на находки, их поиск, сортировку и хранение.

Когда Тележка находил какую-то вещь на свалке или где-нибудь ещё, он внимательно её осматривал. Вещь должна была вызывать в нём внутренний отклик. Ему нравилась бытовая техника, даже сломанная, вазы, картины, книги, портсигары и инструменты. После первичного осмотра он взвешенно и не торопясь принимал решение, нужно ли брать найденное с собой. В случае позитивного ответа подыскивал подходящее место в тележке.

Чтобы было не скучно идти от одного потенциального места наживы до другого, мужчина слушал приёмник на батарейках. Радио поднимало ему настроение и не давало оставаться в одиночестве. Иногда ему снился кошмар о том, что вещание радио остановится, как только не останется слушателей, и он про себя решил твёрдо, что пока он жив, такого не случится.

Еду он добывал почти целиком на помойках, лишь изредка докупая недостающее. Секрета никакого не было, нужно было просто дождаться, когда смена в большом сетевом магазине подойдёт к концу, и сотрудники выбросят продукты в контейнеры. Всё так просто, что мужчине казалось, что вот-вот настанет день, когда кучи людей будут собираться возле контейнеров в ожидании тех же самых продуктов, которые они обменивают на свои деньги, время, жизни. Но ничего не менялось, и здесь всё так же набиралась лишь горстка неопрятных людей. За годы питания с помойки Тележка лишь пару раз схватил расстройство желудка. И вообще, эти продукты, просроченные буквально на несколько часов, казались ему манной небесной.