Кузьмич уехал, а Саша и Лев прошли в дом. Они сразу же услышали, что в гостиной работает телевизор, и оттуда раздаются детские голоса и собачий лай. А вот из кухни невообразимо вкусно пахло. Раздевшись в прихожей, они пошли на запах и увидели самую мирную на свете картину: за столом сидела Наталья со старшими Батюшкиными, и они играли в подкидного дурака. Саша коротко поздоровался и тяжело опустился на стул возле стола.

– Как добрались? Устроились? – поинтересовался он.

– Спасибо, все нормально, – несколько смущенно ответил Илья – все-таки сам губернатор был перед ним, не кто-нибудь.

А вот Наталья мигом поняла состояние мужа и участливо спросила:

– Устал? – на что он только махнул рукой. – Ужинать будешь?

– Нет! – помотал головой он. – Кусок в горло не полезет! Ты лучше Леву покорми.

Но и тому после всего, что он узнал, было тоже не до еды, и он отказался.

– Ну, хоть чай с пирожками попейте, – предложила Наталья. – Настя такие вкусные напекла, какие у меня никогда не получались.

– Ну, чай можно, – согласился Романов.

Наташа и Настя тут же вскочили и начали собирать на стол, а Саша спросил:

– Чем там дети занимаются?

– Да я им канал про животных включила, вот они и смотрят.

– И собака, надо понимать, вместе с ними. Ну пока женщины возятся, пошли, Лева, посмотрим на роковую красавицу, которая разбила сердце нашего Хана, – предложил Романов.

В гостиной на лежавшей на полу медвежьей шкуре сидели все четверо детей, на коленях у них были тарелки с пирожками, которые они активно поедали, не отрывая взглядов от огромного экрана висевшего на стене телевизора, а собака крутилась рядом. Сейчас, вымытая и расчесанная, она выглядела как с картинки. Увидев хозяина дома, дети стихли и смущенно застыли, одна только собака с интересом уставилась на Романова, а он на нее.

– Так вот ты какая, коварная злодейка, – шутливо сказал он.

– Вы только не волнуйтесь, пожалуйста, – торопливо сказала Оля. – Мы ее искупали и феном высушили, и лапы ей помыли после того, как погуляли. Она здесь ничего не испачкает.

– Она не злодейка, она хорошая, добрая, веселая и ласковая, – поддержал сестру Дима. – Ее Найда зовут.

– Какая же она Найда? – сделал вид, что удивился Саша. – Она самая настоящая Плюшка.

– Почему плюшка? – растерялись дети.

– Плюшевая игрушка, сокращенно плюшка, – объяснил Романов.

– А-а-а! – поняли дети и заулыбались. – Тогда точно плюшка!

Увидев, что губернатор вовсе не страшный, а очень добродушный дядька, дети перестали смущаться и стали вести себя свободнее. «А вот я так обращаться с детьми никогда не научусь», – подумал Лев. Когда Романов и Гуров вернулись в кухню, стол был уже накрыт, и все сели пить чай. Кстати, пирожки были выше всяких похвал. Какими бы усталыми и расстроенными ни были Саша и Лев, они отдали им должное сполна, у них даже настроение немного поднялось.

– Вы кушайте, – потчевала их Наташа. – Настя их столько напекла, что хоть магазин открывай!

– Привыкла на много человек готовить, – извиняющимся тоном ответила та.

– Илья! У меня есть одна проблема, а обдумывать ее некогда. Тебе же сейчас себя занять нечем, может, обмозгуешь ее?

– Конечно, Александр Александрович! – охотно согласился Батюшкин. – Чем смогу, помогу!

Наталья, поняв, что мужчинам надо поговорить, тут же встала и сказала:

– Ну, мы с Настей к детям пойдем.

Они вышли и закрыли за собой дверь. Саша, вырвав из какой-то лежавшей в ящике тетради двойной лист, стал на нем что-то чертить, а Илья внимательно на это смотрел. Закончив, Романов начал объяснять ему что-то, показавшееся Гурову китайской грамотой, потому что в тонно-километрах, расходах солярки и всем прочем он ничего не понимал. Илья его внимательно слушал, иногда что-нибудь уточняя, а Лев наблюдал за ними, понимая, что это одновременно и смотрины, и тест на профпригодность. А еще он восхищался Сашей, который за этот день пережил столько, сколько иному человеку на всю жизнь хватило бы, но он помнил свое обещание поговорить с Батюшкиным именно сегодня и выполнил его, несмотря на страшную усталость.

– Вот таким путем, – сказал Романов. – Нет ожидаемых прибылей, а почему, не пойму!

– Вы простите меня за прямоту, Александр Александрович, но ведь и не будет, – смущенно пробасил Илья, виновато глядя на него.

– Обоснуй! – заинтересованно потребовал Романов.

В том, что теперь говорил Батюшкин, Гуров понимал еще меньше, но было ясно, что тот предлагал свое решение проблемы. Саша с ним спорил, горячился, забыв об усталости, в конце концов заявил, что Батюшкин хочет его по миру пустить. А тот, уже не смущаясь, твердо стоял на своем, утверждая, что все расходы за три месяца окупятся, а потом пойдет чистая прибыль.