Нашлемная камера Тарика показала, что он разделился с двумя колонистами, которые побежали по одному коридору, а он по другому, обратно к ангару.

«Ратти, можешь спуститься в комплекс? – спрашивал он на бегу. – Пери…»

Освещение моргнуло. Только этого еще не хватало. Если АдаКол2 начала нам вредить, скоро положение станет еще более дерьмовым.

«Нет времени, Тарик. Но у меня есть другой вариант, – ответил ГИК-дрон. – Ратти, пристегнись».

Как только Ратти потянулся к ремням безопасности, шаттл медленно полетел вперед. Задняя камера мельком показала вражеский шаттл, встающий в позицию для прицела перед частично перегороженным выходом из ангара.

– И куда летим? – спросил Ратти.

Я свернул в очередной маленький проход. Я собирался добраться по нему в большой коридор метрах в тридцати впереди, ведущий в огромный заброшенный ангар, который мы нашли первым по пути от терраформеров. АдаКол2 вела меня по нему, когда еще разговаривала со мной.

Дрон-разведчик № 1 позади меня отключился. Я толкнул Айрис в первую же открытую дверь справа и втащил вслед за ней Леониду. А когда из-за угла появился враждебный автостраж № 2, нажал на замок люка. Хорошая новость: замок работал, и люк немедленно начал закрываться. Плохая новость: это был не тяжелый внешний люк, а хлипкий внутренний, предназначенный для того, чтобы люди не ходили куда не следует.

Прежде чем люк успел закрыться, враждебный автостраж № 2 уже оказался рядом.

Он обхватил кромку люка пальцами и попытался открыть его, прицеливаясь из встроенной в руку ракетницы в расширяющуюся щель. В человеческом бронекостюме на его ладони была бы металлическая перчатка. Поскольку наши пальцы все равно металлические, бронеперчатки для большинства автостражей представляют собой лишь толстую защитную ткань. Надеюсь, в этой модели она защищает не слишком хорошо. Я уперся в люк и выпустил три узких точечных импульса из излучателя левой руки в суставы пальцев.

Три пальца упали на пол, и люк захлопнулся.

«Мы не можем выбраться через этот ангар, поэтому отправимся в другой», – сообщил Ратти ГИК-дрон.

Шаттл полетел внутрь комплекса, набирая скорость, и скрылся за поворотом в темном туннеле. Ратти засипел. ГИК-дрон включил внешние огни шаттла, хотя в туннеле, закрытом скалой от помех, создаваемых терраформерами, датчики приближения шаттла будут работать лучше.

– Тарик, спрячься где-нибудь и жди автостража, – добавил ГИК-дрон.

Возможно, ждать Тарику придется долго, зависит от того, что случится в проклятой комнате, где мы оказались в ловушке. Айрис подошла ко мне, глядя на свои руки, ее нахмуренные брови показывали, что она потрясена, но чувствует облегчение.

– И сколько времени… – начала она.

Ее прервал первый удар по двери. Ага, он собрался проломить дверь. От второго удара в металле возникла выпуклость в форме кулака.

– Дерьмово, – сказала Айрис.

Она взъерошила волосы и огляделась. Вероятно, когда-то здесь был склад. Комната четыре на пять метров и голый потолок в метре над моей головой, не считая вентиляционной трубы размером с крохотную ладонь Айрис. Стены были уставлены шкафчиками, в которых обычно хранят инструменты. Леонида методично открывала один за другим, но все пустовали.

«Думаешь, спрятаться там – удачная мысль?» – спросил ГИК-дрон, пилотируя шаттл без нормальной карты по темному коридору, предназначенному для кораблей меньшего размера, которым не пользовались, наверное, лет сто, так что неизвестно, на какие препятствия там можно наткнуться.

Мы разговаривали по новому общему каналу, тому, что с Леонидой, да и плевать.

«Пошел в задницу, ГИК», – сказал я.

«Ты давно не говорил мне такое. Я соскучился».

ГИК-дрон качнул шаттл в сторону, чтобы обойти свисавший с потолка моток кабелей. Ратти охнул. Я совершенно точно неоднократно посылал ГИКа с тех пор, как со мной приключилась та проблема. Но понимал, что он хочет сказать. Впервые за много недель я использовал это выражение не в значении «оставь меня в покое».

Леонида бросила взгляд на Айрис:

– Скажи своим подчиненным, чтобы заткнулись и вывели нас отсюда.

Видимо, она приняла ГИКа-дрона за странного человека, которому нравятся автостражи.

– Да пошла ты, – рассеянно произнесла Айрис, вся в своих мыслях. – Они как раз этим и занимаются. – Она поджала губы, а потом спросила меня: – А если я свяжусь с ними и скажу, что мы готовы сдаться? Это даст нам немного времени.

Дверь снова прогнулась. Сканирование показало, что через две минуты замки не выдержат.

– Попробуй, – согласился я.

Идея неплохая, корпорации любят поговорить и позлорадствовать (мысленно ору). Но сдаваться нельзя, в таком случае ГИК не сможет вернуть Айрис.

Тарик шепотом ругнулся.

«Я найду колонистов, у них наверняка есть оружие», – сказал он.

И целая куча, учитывая, что остальные люди на планете использовали оружие друг против друга. «Удерживай позицию», – приказал ему я.

Тарик недовольно фыркнул, но остался на месте. Судя по камере его шлема, в отсеке, где демонтировали какие-то механизмы, рядом с лифтовой шахтой с заваренной дверью. Он находился слишком близко к нам, и я не хотел, чтобы его услышал враждебный автостраж № 2. Он доложит хозяину, и говнюки из «Бариш-Эстранцы» двинутся к нам, вместе с резервом из шаттла, который вот-вот приземлится перед заблокированным ангаром.