Непривычное к таким нагрузкам тело страдало от натуги. Выносливость у меня, конечно, была ни к черту. Я то и дело боролся с желанием бросить занятие. На шестом повторении мышцы начинало жечь так, будто я работаю в отказ. Я понимал, что это временное явление. Через пару недель я привыкну к нагрузкам, и работать станет проще.

Гораздо больше неудобства доставлял голод. Да, тельце Вовы Медведя требовало еды, чтобы пополнить быстро горевшие в организме калории.

Я подавил в себе острое желание съесть большую ватрушку и подошел к штанге, чтобы приступить к новому подходу.

— Опа! А вот же они!

Невоспитанный Марат просто подскочил к моему грифу, приподнял левую втулку и принялся стягивать замок. Я нахмурился, а потом просто наступил на гриф. Звякнул металл. Марат одернул руки.

— Ты че творишь?! Чуть пальцы мне не прищемил!

— Я тут занимаюсь. Не видишь? — Сказал я ледяным тоном.

— Ты не занимаешься, а Ваньку валяешь! А ну, снимай замки! Мне они для дела нужны!

— Хорошо, — беззаботно пожал я плечами. — Найди мне блинчики по два с половиной кило, я тебе замки отдам. Вон, у тебя на грифе как раз такие есть. Поменяемся не глядя?

— Не глядя? — Надул ноздри своего крупного носа Марат. — А вот щас дам тебе по шее, и…

— Дай, — оценив крупного мальчишку, который был на полголовы выше меня, я опустился и взял маленький, в черной резине блинчик, под узкую втулку восьмерки. — Только я в долгу не останусь.

— Ты че это? На меня с блином пойдешь? — Разозлился Марат.

— Шарифов! Ты че не на помосте?! — Раздался строгий голос Вадима Сергеевича.

Рассерженный тренер примчался к нам с того края зала.

— Вадим Сергеевич, мне вот, Медведь мешает, — залепетал испугавшийся Марат. — Он у меня свистнул замки, пока я не видел. А теперь не отдает!

— Ты еще и брешешь, змеюка, — зло протянул я сквозь стиснутые зубы. — Сережа!

— А? — Отозвался Сергей, переводя дыхание.

Он только что отошел от штанги, и отдав ее следующему в очереди, поспешил к нам.

— Чего случилось-то? — Удивился он.

— Это ж ты мне замки отдал? — Спросил я.

— Ну, — он кивнул. — Мне сейчас не надо. Вот я и отдал Вове.

Вадим Сергеевич строго посмотрел на Марата, и тот, будто бы, даже немного уменьшился в размерах. Втянул голову в плечи.

— Иди работай. Нечего тут за зря распотякивать, — зло бросил тренер.

Недовольный Марат еще сильнее надул ноздри и ушел к своему снаряду. Отогнал какого-то мальчишку, что было хотел подойти к весу.

— Ну как, Медведь? Еще домой не хочется? — Хмыкнул Вадим Сергеевич, осматривая мой вспотевший лоб.

— А там не Маратик у какой-то девчонки замки отбирает?

Вадим Сергеевич обернулся и, громко ругаясь, пошел ставить Маратика, пристававшего к девочкам, на место.

Я же, подошел к грифу, сделал свои честные шесть повторений. Когда отошел, переводя дыхание, заметил, что тренер, с того конца зала, как-то странно, строго нахмурившись, смотрит на меня. В глазах его светилось недоверчивое изумление.

Я быстро смекнул, в чем было дело. Он увидел, с какой техникой я проделал каждый подход на подъем. Техника была идеальной.

— Следующее у упражнения — рывок! — Крикнул он. — Вес — семьдесят от максимального!

Когда кончился небольшой перерыв, зал вновь наполнился грохотом железа и топотом ног занимавшихся детей. Эхо этого шума отражалось от высоких потолков помещения и возвращалось к ушам чуть не с утроенной силой. Нагретый, влажный воздух пах потом и влажной кожей атлетических ремней, и кисловатым запахом железа.

Я сделал очередной рывок со своей пятнашкой.

— Ану, стой-ка, — вдруг появился рядом с помостом тренер. — Не спиши. Проделай как подход еще разок.

— Я закончил этот подход, — отдышавшись, проговорил я.

— Ниче страшного. Еще от одного раза не умрешь.

— А вдруг помру? — Хмыкнул я с самой гаденькой ухмылкой, на которую только был способен. — Вы ж сами говорили, я человек ну совсем неспортивный.

Тренер раздражено засопел и цокнул языком. Потом ушел смотреть за другими ребятами. К моему удивлению, он подгадал, когда я начал новый подход и вернулся. Скрестив руки, стал молча за мной наблюдать.

Медленно, сосредоточенно, я проделал все шесть повторений на рывок. Когда закончил, отошел от штанги. Подбоченился, переводя дыхание. А потом заглянул Денису Сергеевичу в глаза. Тот, ничего не сказав, только поджал губы и отвернулся. Кажется, он не мог поверить, что новичок, всем своим видом показывавший, что щупает штангу первый раз в жизни, так идеально выполнил каждый подход.

— Слушай, а ты молодец, — подошел Сережа, намазывая мозолистые руки мелом. — Ты где так технике научился?