— Это ты про себя, что ли? — Не повел я и бровью, остановившись перед ребятами.

Марат, услышав мои слова, сморщил от злости лоб, неприятно искривил губы. С решительным видом он направился ко мне в компании своих дружков. Мальчишки остановились передо мной полукругом.

— Ты что же это? — Начал Марат, — Как Вадим Сергеевич тебя не взял, так притащился сам? С Перегудиным тренируешься?

— А что тебе Перегудин? — Кивнул я дерзко, заглядывая рослому мальчишке в глаза.

— Да то! Все знают, что он Вадиму Сергеевичу завидует! Что хочет на его место!

— Да, — подтвердил полноватый, но крепкий мальчик, который ткнул Марата в плечо, чтобы показать меня, — Перегудин знает, что Вадим Сергеевич лучше него, вот и бесится!

— Чего тебе надо, Кайметов? — Спросил я в лоб.

— Значит, слушай меня, — Кайметов приблизился чуть не вплотную ко мне, уставившись мне прямо в глаза. — Что б я тебя больше не видел в зале, понял? Что б духу твоего тут не было! А если придешь, так и знай, получишь по шее!

Вот, значит, как выходит. Значит мальчишка… приревновал меня к тренеру. По его полному глупой детской злости взгляду я видел, что Маратово самолюбие очень задето. Неприятно ему стало, когда он заметил, что Вадим Сергеевич за мной наблюдает. Что интересуется мной, как будущим спортсменом.

— Подраться хочешь? — Нахмурил я брови. — А давай. Прямо сейчас.

Чернявый мальчик, надеявшийся меня напугать, даже удивился моим словам. На миг в его глазах блеснуло изумление. Впрочем, почти сразу оно сменилось той же мальчишеской злобой.

А вот ребят, которые были с Маратом, мой ответ явно впечатлил. Краем глаза я видел, как они недоуменно переглядываются. Удивился даже полный мальчишка, до этого надменно уставившийся на меня.

— Да я ж тебя прямо тут уложу. Костей потом не соберешь, — хмыкнул Маратик, показывая всем напускную уверенность.

Но я видел, что он совершенно не ожидал, что я перейду в контратаку.

— Драться будем? — Не отступал я. — Вон там, за школьным туалетом.

Я указал на кирпичное приземистое зданьице с шиферной крышей, стоявшее вдали, за стадионом и заворотом бегового кольца.

— Я драки не боюсь, — покачал я головой. — Стоять буду сколько понадобиться. Понял?

Конечно, я понимал, что мне не победить крепкого и высокого Марата. Но и отступить просто так я не мог. Характер не позволял. Кроме того, долго проработав с мальчишками, я знал, что только трусы сразу грозят дракой. Только слабые люди, надеясь, что до кулаков не дойдет, пытаются напугать своего соперника. Таким раз дашь отпор, и они тут же сдуваются, прекращают лезть со своими угрозами. А Марат был явно из слабых. Я видел по поведению мальчика, что он хочет внимания. Что надо ему, чтобы кто-то извне постоянно напоминал самому Марату, что он сильный парень. Что многое может. Не было в этом мальчишке внутренней силы. Потому он старался всем вокруг свою телесную силу доказать. В том числе и Рыкову.

— Не станешь ты хорошим спортсменом, — уже не так пылко ответил Маратик. — Тебя Вадим Сергеевич не возьмет к себе. Так и будешь с Перегудиным болтаться, пока штангу не бросишь.

— Если будем драться, то пошли, — сказал я. — А если нет, не о чем мне с тобой разговаривать, время тратить.

Не отрывая друг от друга взглядов, мы простояли так еще несколько мгновений. Потом Кайметов отвел глаза.

Хмыкнув, я поправил отцовскую сумку и повернулся к выходу.

— Стоять! — Схватил меня за футболку Марат. — Я с тобой еще недоговорил!

Не проронив ни слова, я оттолкнул мальчишку. Тот, изумленный, толкнул меня в ответ, да так, что я еле на ногах устоял. Силы в нем было немерено.

Я не растерялся. Размахнувшись, я ударил. Врезал Марату кулаком в щеку изо всех сил. Мальчишка только отпрянул от удара. Изумленный, что получил по лицу, уставился на меня дурными глазами. Спустя мгновение его лицо исказилось злобной гримасой, и мальчик кинулся.

Мы сцепились в клинче, и Марат замахнулся. Ребята тут же стали разнимать нас.

— Э! Э! — Борясь с Маратом, услышал я, как кричит Константин Викторович. — Э! Вы че творите, черти маленькие?!

Его словам я не придал особого значения. Все потому, что изо всех сил старался не дать Марату завалить меня на землю. Старался устоять на ногах. Тело мальчика тряслось от страха. Ноги подкашивались, а в руках иссякала последняя сила. Одной только волей я заставил тельце не отступить. Приказал ему стоять до конца, что бы ни случилось. Драться, до последней капли силы.

— А ну! — Вклинился между нами подоспевший дядя Костя. — А ну, расцепитесь! Кому сказано?!