Я не обманываю Воронцова говоря эти слова. Но сама думаю о другом: я изначально не любила Сашку так, как теперь люблю Кирилла. Сашка сумел занять лишь одну грань, Кирилл — все девяносто девять оставшихся.

В понедельник идём открывать второй больничный в травматический пункт. Вернее, едем на такси. Погода хорошая, поэтому назад возвращаемся пешком. Наконец-то заходим в аптеку, затем Кирилл предлагает пообедать в кафе.

— На нас все смотреть будут, — упрямлюсь я. — Хочешь меня при всех кормить?

— Пусть на себя смотрят, — морщится Воронцов. — Ладно, пообедаем дома. Там ты будешь в одной рубашечке.

Звонит мой мобильный. Это следователь, который занимается аварией просит подъехать в участок. Мне не хочется этого делать в компании Воронцова, но и ждать государственные органы не будут. Кирилл придерживается того же мнения и обратно вызывает такси. И в кабинет заходит вместе со мной. Следователь деликатно намекает, что ему было бы удобнее подождать за дверью, но Кирилл моментально убирает лёгкую улыбку со своего лица. Этот новый мужчина мне незнаком. Более того, у нас с ним не может быть ничего общего. Я теряюсь от жёстких нот, звучащих в родном голосе. В глазах Кирилла больше не видно золота, лишь блеск холодной стали. Воронцов пересаживает меня в кресло у окна, а сам присаживается напротив сотрудника ГАИ и в течении следующего получаса внимательно изучает документы. Затем мужчины о чём-то говорят.

— Это правда? — вырывает меня из собственных мыслей холодный голос Кирилла. — Ты не стала писать на Анжелику заявление?

— Да, — твёрдо отвечаю я. — С моей стороны к ней не будет никаких претензий. Ты хочешь об этом сейчас поговорить?

— Дома поговорим, — правильно решает Воронцов.

Я подписываю всё, что от меня требуют, и мы уходим из участка. Вызываем очередное такси. Эту дорогу до моего дома мы проезжаем молча. В квартире мужчина помогает мне снять обувь. Я жду, пока он сделает заказ в кафе. Мы ещё не обедали. И, судя по выражению лица Кирилла, сегодняшний обед будет не самым приятным. Но он решает не дожидаться еды, а начинает разговор:

— Софи, я смотрел запись с камеры подъезда. Я всё видел. И у меня не хватило силы досмотреть с одного раза, — я вижу, что его захлёстывают эмоции. Мужчина хочет тряхнуть меня за плечи, но, по понятной причине не делает этого. Садится передо мной, упираясь руками в спинку диванчика. Я оказываюсь в плену его рук. — Я никогда за всю свою жизнь не испытывал такого страха. Солнышко, она могла тебя убить!

— Она увидела нас с тобой. Случайно. Тогда, когда ты болел. Мы гуляли по проспекту, обнимались, целовались, а она смотрела.

— Я ей ничего не обещал, Софи. Мы официально расстались! Вот, чёрт! Да мы и не встречались, — в очередной раз пытается объясниться Кирилл. Объясниться с самим собой. Принять то, что что-то в этой жизни могло пойти не по правилам, а по чувствам.

— Но тебя никто ни в чём и не винит, — отвечаю я. — Даже Анжелика. Но она — обычная женщина. Она влюбилась в тебя с первого взгляда. То, что для тебя было сексом, для нее — занятием любовью.

— Но она не искала отношений, когда пришла на сайт, — возражает мужчина.

— Мы все говорим, что не ищем отношений, что хотим свиданий, развлечений, новых знакомств и впечатлений. Но это не так. Если девушка ставит «лайк» понравившемуся мужчине, даже не зная его имени, она уже подсознательно видит себя с ним в отношениях. Да, в процессе общения, она может пойти на настоящее свидание лишь с сотой попытки, отвергнув девяносто девять до этого выбранных самой же. Но, даже не признавшись себе, она пойдёт, надеясь на новые отношения. Девушку предадут, бросят, изменят. Она будет кричать о гордости, самостоятельности и самодостаточности. Она выберет себе мужчину на одну ночь — и, попрощавшись утром, всё равно успеет представить себя с ним в отношениях. Ты живёшь по правилам, Кирилл, но так и не понял самого главного правила девушек. Они всегда видят себя в отношениях! — произношу я то, о чём думала с самой нашей первой встречи. — Самодостаточные и самостоятельные девушки сильны настолько, что никогда не признаются даже себе, что тоже хотят отношений!

Он встаёт с диванчика и долго смотрит в окно. Наблюдает за машиной Игоря или котом Васькой? Так, риторический вопрос. Я знаю, что сейчас открыла для него новую вселенную. Не нужную. Меняющую все его правила. Мне тоже нет дела до чужой вселенной. Но дурацкая вселенная — часть меня.

— Даже, если у Анжелики возникли чувства, — тихо говорит Кирилл. — Тебе не следовало её прощать. Чувства есть у многих и их нужно контролировать.

— Ты прав, — соглашаюсь я. — Что же касается Анжелики… Кирилл, если бы я увидела тебя с другой… Я знаю, что она почувствовала. И я не знаю, как бы поступила на её месте сама.

В дверь звонят. Приехал курьер из кафе. Я ничем не могу помочь Кириллу и просто жду, пока он накроет на стол. Не могу сказать, что наш обед проходит в напряжении, но едим мы молча. Мужчина моет посуду, после чего возвращаемся в спальню. Он переодевается в домашние брюки, а я остаюсь в короткой рубашке. День вновь выдался очень сумбурным, хочется лечь и отдохнуть. Что мы и делаем. Сначала укладываем перевязь с моей рукой, затем я удобно устраиваюсь в объятиях Кирилла. Моя голова прижата к его плечу, рука мужчины лениво гладит мои бёдра.