Прямо перед постаментом, на котором он находился, стояли два стола. За одним, справа, сидел одетый в ярко-белую сутану благообразный, с окладистой бородой человек. Он с глубоким сочувствием взирал на находившегося сейчас на постаменте человека. В его бездонно-голубых глазах, казалось, можно было утонуть. Они словно затягивали в себя, кружили голову, проникая вглубь, пронизывая всю его суть. Для них не было недоступных мест, они видели всё — всю его сущность.

За другим, слева, находился не иначе как сам «Диавол» собственной персоной. Он был словно соткан из разных оттенков тьмы — а в его глазах горело адское переливающиеся пламя. Существо, которое сидело за этим столом, ничего иного, кроме дрожи в коленях, не вызывало. На его губах играла плотоядная хищная ухмылка, наклонившись вперёд, оно с удовольствием поглощало сочный кусок мяса, сдирая его с кости зубами. Закончив трапезу, оно бросило её остатки под стол, в которые тут же вцепились два чудовищных пса, вырывая кость друг у друга. С усмешкой посмотрев на разыгравшуюся битву между псами, «существо» налило в бокал красного вина и внимательно посмотрело на находившегося перед ним на постаменте человека. То есть на него.

Макса охватил всепоглощающий ужас. Он не мог двинуть ни рукой, ни ногой — тело ему, как и прежде, не принадлежало. Впрочем, судя по всему, оно не принадлежало ему никогда, но это до него дошло только сейчас. И теперь, как он уже понял, пришло время расплачиваться за предоставленную ему в прокат или в кредит жизнь.

Кадр за кадром она заново пронеслась перед его глазами. Двое, сидевшие в своих креслах, пока молча наблюдали её вместе с ним. Макс чувствовал их незримое присутствие в своей голове.

Когда перед взором Макса появлялся поступок, который двое интерпретировали как благородный, на весах вниз опускалась белая чаша. Когда плохой — чёрная. Пока перед глазами Макса проносились события его жизни, чаши балансировали то в одну, то в другую сторону, определяя его дальнейшую судьбу.

— Ну и что ты на это скажешь?! — лениво заметил «Дьявол», повернувшись к своему оппоненту в виде «Архангела», когда весы наконец-то остановились. Чаши застыли ровно напротив друг друга, и сердце у Макса заколотилось, как птица в клетке.

— Данная особь, как ты сам видел, вряд ли достойна переступить Ваши райские чертоги — он за деньги нанимался убивать людей, и руки у него просто по локоть в крови себе подобных?! — заявил с плотоядной ухмылкой первый.

— Не так ли, юноша? И разве тебе не доставляло радости убивать себе подобных и отправлять их сюда. А?! — И довольно захохотав «Дьявол» пристально посмотрел на Макса. В его глазах уже разливалась сплошная, могильная, чёрная пустота.

Открыв рот, Макс попытался было вымолвить хоть что-то в своё оправдание: «Что они ему ни как не подобные, и он мол, не убийца, а солдат», но так и не смог произнести нужных слов. Язык ему в данный момент будто не принадлежал.

— Знаю, знаю, ты хочешь сказать, что защищал этот мир от таких, как я! Но это ты, признай, всего лишь оговорка, ты от этих же проклятых денег не отказывался! — тот опять довольно заржал.

— Да пошёл ты знаешь куда, гнида из преисподней, жаль, что у меня сейчас гранаты при себе нет! — Наконец Максу удалось найти нужные слова, и он снова почувствовал себя человеком.

Изумленно воззрившись на него, как на какое-то вдруг заговорившее насекомое — Диавол опять расхохотался и чуть ли не похлопал его по плечу.

— Я думаю, он мой, отдай его мне, и я найду для него тёплое местечко!

— Я так не думаю, Ди! — Архангел задумчиво барабанил пальцами по столу.

— Индикатор весов показывает распределение поступков поровну, 50 на 50. Он пока ни Вам, ни нам не принадлежит.

— Не понял! — Нечестивый уставился на показания индикатора.

— И правда! — разочарованно произнёс он.

— И что нам теперь с ним делать?! — «Дьявол» вопросительно взглянул на Макса.

— Может, монетку кинем? А?! — Он дико захохотал.

Архангел поморщился: «Ди, хватить мутить воду. Азартные игры — это грех, не искушай!»

— Ну-ну! — усмехнулся «Дьявол».

— Эй, вы там! — Он повернул голову к стоящей позади свите.

— Подайте-ка мне что-нибудь промочить горло! — Через мгновение около стола возникла суккуб с подносом в руке. Поставив на стол бутылку, она тут же удалилась.

Открыв пробку, существо, которое Макс обозначил для себя как «Дьявола», налило целый стакан и большими глотками выпило его, после чего с хрустом закусило огурцом.

— Хороша, однако! — С рыком заметило оно.

Архангел опять поморщился.

— Ты, Ди, когда-нибудь погубишь себя этим греховным пойлом, — язвительно заметил он.

— Ты о чём, Архи, я же бессмертен! — Нечестивый ехидно ухмыльнулся.

— Это пока Всевышний тебя терпит, Ди, но терпение и у него не вечно!

— Не вспоминай всуе нашего Господа, Архи! — «Дьявол», наклонившись, облокотился на стол.

— Один, который по имени Люцифер, уже доболтался — теперь вон у меня уже загорает. Я и для тебя рядом с ним местечко могу подыскать. Незаменимых-то, как известно, и у Всевышнего нет!