Меня накрывает настолько оглушительный оргазм, что на несколько секунд я слепну и глохну, и теряю связь с реальностью.

Дыхание срывается, сердце пропускает удар за ударом.

И где-то во всем этом оглушительном вакууме удовольствия я чувствую, как вздрагивает Лекс, добирая свое удовольствие уже сбитыми хаотичными движениями, просто изливаясь в меня так мощно, что сперма растекается по моим бедрам.

Меня будит неприятный настойчивый писк.

Сначала я слышу его во сне — как будто мы с Лексом пришли в ювелирный салон за кольцами, и тут вдруг началась какая-то возня и беготня, и писк на заднем фоне я приняла за сработавшую сигнализацию. Но потом я начинаю слышать его даже сквозь сон.

Бросаю взгляд на часы на противоположной стене, проклинаю все на свете, потому что даже шести утра еще нет, а нас с Лексом марафон, конечно же, одним разом не закончился. Помню, что после третьего захода ни у одного из нас даже сил не осталось, чтобы пойти в душ, хотя Лекс все равно был бодрее и даже набрался сил сначала сходить до мини-бара и принести нам обоим минералку с лимонным соком, а потом накормить щенка и убрать за ним его «грязные дела». После этого я точно не меньше ста раз назвала его поступок тринадцатым, незаслуженно облепленным вниманием историков, подвигом Геракла.

В любом случае, встать раньше полудня у меня в планах не было, и что-то мне подсказывает, что Лекс тоже не собирался бить мировой рекорд по скоростному утреннему подъему.

Так что еще несколько минут я пытаюсь игнорировать настойчивый звук, надеясь, что это просто какая-то заевшая электроника, которая, выдав положенную ей порцию сигналов, самоуспокоится. Ничего подобного — писк сначала действительно как будто стихает, но как только я снова начинаю проваливаться в сон, все начинается заново, только теперь громче и чаще, буквально действуя на мозги как стоматологическая машина.

Я разворачиваюсь к Лексу, несильно пинаю его пяткой, но он так крепко спит, что даже не шевелится. Еще одна его отличительная черта (кроме невероятного сексуального темперамента) — он умеет засыпать мгновенно, буквально на ходу, как блинский конь! И когда спит — его даже пушками не поднять. Все это тоже было мной неоднократно проверен, можно сказать — доказано эмпирическим путем.

«Господь всемогущий, Викуля, откуда в твоей голове такие слова?» — испуганно крестится мое саркастическое внутреннее Я.

Списываю эти метаморфозы на странные звуковые сигналы и все-таки смиряюсь с неизбежным. Мысленно считаю до трех, но уже на втором счете решительно откидываю одеяло, выбираюсь из постели и быстро заворачиваюсь в лежащий на софе плед. Так спешу, что едва не спотыкаюсь об лежащего рядом щенка. Бедолаге не хватило «роста» забраться на кровать, поэтому он развалился пушистом белом коврике, оставленным здесь как будто специально.

— Весь в папочку, — говорю шепотом, показывая язык его расплющенной и довольной сонной морде. — Закажу вам два пожарных удостоверения [4] .

Шарю взглядом по спальне, пытаясь по звуку определить, откуда он доносится. Прохожу немного вперед, потом — направо. Он становится сильнее. Тут ничего, кроме тумбы нет. Только стоящая на ней ваза и странная то ли гипсовая, то ли глиняная конструкция, больше похожая на ученическую работу первоклассника, но на самом деле наверняка не самая дешевая фигня из отдела дизайна интерьеров.

А ведь я уже ее видела.

«Блин, Вика, не тупи!» — прикрикиваю сама на себя, вспоминая, что это за звук.

Перед тем, как мы с Лексом поехали в зоомагазин, я вернулась в комнату и поставила свой телефон на запись. Потому что мы с Лексом так договаривались. Естественно, почти сразу об этом пожалела, ну а потом было вообще не до этого. Видимо, сейчас он почти разрядился и начал подавать предупреждающие сигналы. Странно, что заряда вообще хватило так надолго.

Я запускаю руку за дизайнерскую раскоряку, достаю телефон и быстро убегаю в гостиную. Первым делом обращаю внимание на пакеты с нашими вчерашними покупками. Мы просто свалили их в одну кучу в углу. Нахожу тот, в котором лежал телефон, достаю из фирменной коробки подзарядку и втыкаю в ближайшую розетку. Наконец-то он перестает трубить о помощи и переходит в режим скоростной зарядки.

Выдыхаю, оглядываюсь и еще раз втягиваю носом умопомрачительный аромат цветов. Не знаю, что это за волшебство такое, но они все в первозданном свежем виде, как будто пока мы с Лексом дрыхли без задних ног, тут уже успела поработать бригада цветочных фей.

Подумав немного, не вернуться ли в кровать, решаю сначала все-таки забежать в душ.

А потом сна уже ни в одном глазу.

Сажусь на диван, включаю телевизор на минимальную громкость и пытаюсь переварить вчерашний вечер и ночь. И последствия.