— Лиль… — позвала Аня, топтавшись в паре метров от нас.

Я постаралась натянуть улыбку, мол, всё супер. И ответила ей:

— Иди без меня. Потом созвонимся.

Она была в замешательстве. Недоверчиво смотрела на его руку, державшую меня. Я почувствовала, как стыдливый жар подкатывал к шее. Казалось, его не беспокоит чужой взгляд. А упрекнуть при Ане я не осмелилась.

Сдавшись, девушка кивнула и вышла из аудитории.

— Может отпустите меня? — выдала сдавленным голосом.

Вместо этого он потащил меня к преподавательскому столу. Там лежали наши доклады. Марат схватил стопку и злыми движениями откидывал каждый, пока не нашёл мой.

Пролистав до нужной страницы, он окинул её надменным взором и швырнул в меня.

— Расскажешь, как появились твои расчеты? — он произнес тоном, от которого похолодело на затылке.

— Что значит как? — нервничая, вымолвила я. — Путем вычислений.

— Решила поиграть со мной? Ничего не выйдет.

Его темно-карие глаза не обжигали, они жестоко пытали и разрывали на мелкие кусочки.

— Что вы имеете в виду? — прошептала я, выдыхая.

— Ты выбрала неверную стратегию, моя девочка, — преподаватель сделал шаг навстречу. — Лучше признайся сразу, что расчеты делала не ты.

Я открыла рот от потрясения. Как он узнал? Вика что ли сказала? Но когда успела? Если и так… то зачем? Вряд ли Рахманов погладит по головке. Ей же тоже влетит!

— Извините, я не понимаю…

— Хватит сотрясать воздух! Кто тебе помог, Лиля?

Получается, Вика молчала… Ладно, уже хорошо. Сдавать её я не собиралась. Значит, она неверно посчитала?

Набрав побольше воздуха в легкие, уверенно произнесла:

— Я сделала всё сама, Марат Ильясович. Просто скажите, какая ошибка в расчетах?

— Сама? Точно? — его лицо было насмешливым. — Откуда ты взяла формулы?

— В дополнительной литературе, — я сразу вспомнила его слова.

— Правда? В какой? — он шагнул ещё ближе, а я начала отступать. — Автор и название!

— Я не помню!

— Конечно ты не помнишь, Лиля! Потому что их нет в учебниках! Это мои формулы! Ими пользуются только мои сотрудники.

Остановившись, я отвела глаза. Марат взял мой подбородок и заставил смотреть на него.

— Я говорил, если ты забыла, что вы должны готовить проект самостоятельно! Какой смысл твоего обучения, если твои задания делают другие!

— Формулы мне дали, но посчитала сама, — топила я себя.

— Ложь на лжи, — прошипел он сквозь зубы. — Ты думаешь, я идиот и не замечу, какое оформление у задач? Нет, моя умница. Тебе не просто дали формулы! С тобой сидели, показывали и решали! И я не понимаю, какого черта?! Почему ты не сделала расчеты сама?!

Сердце упало куда-то в желудок, а глаза стали дико печь. Он раскусил мой обман.

— Ты хоть осознаешь, в какое положение ты меня поставила? — его слова звучали, как хлёсткая пощечина. — А если бы кто-то спросил меня, откуда эти формулы? Где можно с ними ознакомиться? Ты даже не понимаешь, что я спас тебя. И вместо благодарности, продолжаешь нагло отпираться. Мне нужно было поставить тебе «неуд» за обман и выгнать из аудитории в ту же минуту!

— Так почему же вы не отчислили меня? — прошептала я, нагло смотря в его глаза.

Меня вело. Было страшно, тело дрожало, а в висках гулко стучало. Но я желала бросить вызов. Показаться смелой. Дерзкой. Я имела на это право. Особенно после того, что мужчина сделал в офисе той рукой, которой держал мой подбородок.

— Я хотел, чтобы ты продолжила обучение, — твердо заявил он.

— А недавно вы просили моё заявление, — со смешком напомнила я. — Значит моя работа уже не мешает?

Губы исполнительного скривились в недовольстве. Я заметила, как на его шее пульсировала вена. Он был на взводе. Я видела его таким несколько раз. И каждый раз меня пробирало насквозь. Но я сама, как безумная ведьма, лезла в его огонь.

— Мешает, Лиля. Поэтому ты уволишься и будешь работать на меня.

Исполнительный отошёл в сторону. Я вздрогнула, почувствовав холодок на коже, где он прикасался.

Я была в полной растерянности. Марат хотел выделить должность в Орион тур? Лишь для меня? Это польстило, но я не была уверена в своих силах. Да и как мне успевать на пары? А что скажут одногруппники? Все и так замечали его странное отношение ко мне.