— Марат, я хочу кончить, — тихонько произнесла она.

Уткнулся в её шею и вдохнул запах малины и её самой. Меня тоже накрывало. Самому бы не кончить, черт возьми!

Грубо ответил ей:

— Хочу кончить от твоей руки. Повтори. Повтори!

— Да! Да! Я хочу кончить от твоей руки, Марат! Умоляю, Марат! Позволь мне кончить, Марат.

— Умница, — я впился в её опухшие от поцелуя губы, награждая. — Отличница моя.

Сместив пальцы выше на чувствительную точку, я заскользил пальцами быстрыми движениями. Лиля стонала в мой рот, обжигала горячим дыханием. Она была прекрасна. Её страсть уносила в космос. Она моя. Моя. Никому не отдам.

— Кончай, — приказал я. — Сейчас. Ты готова, Лиля. Кончай от моей руки.

Девушка срывается в пропасть, закатывает глаза. Я почувствовал, как изнутри рождается её крик. Оторвался от сладких губ. Выпустил тонкие запястья, чтобы положить ладонь на её рот и зажать.

Она кричала упоительно, возбужденно. Сочилась мне на пальцы. Я ловил её оргазм, запоминал, присваивал себе. Лилю трясло и перехватывали эмоции. Сколько же огня в этой девчонке! Безумие. Никогда такого не видел.

Хотелось повторить снова, но уже в кровати.

Напоследок слегка вздрогнув, она обессиленно уронила руки на мои плечи, а голову склонила на грудь.

— Какая же ты всё-таки дикая, Лиля, — прошептал в её волосы.

Она молчала и тяжело заглатывала воздух.

Я подхватил её под ноги и взял на руки. Легкая. Мне нравилось прижимать её к себе. Такая хрупкая, маленькая. Дойдя до стола, аккуратно опустил девчонку на стул. Она прикрыла губы ладонью и опустила взгляд в пол. Начала краснеть.

Меня пугала эта смущенность. Почему она такая зажатая? Чуть ли не ранимая. Может ей что-то сделал Тимофей Бондарев? Внутри закипала кровь, но я постарался успокоиться и сосредоточиться на моей Лили.

— Поздно стесняться, — улыбнувшись, произнёс я.

Девчонка медленно подняла голову и с изумлением посмотрела, как я растер на пальцах её влагу.

— Я…

Но она не смогла выговорить большее и опять покраснела.

— Ты не сделала ничего плохого, — успокоил её.

Разместившись напротив, я решил дальше помучить Лилю, но уже по-другому. Как раз она была расслаблена и готова слушать. Девчонка не могла ходить на практику и игнорировать мои замечания. Я был категоричен в этом вопросе. Если она будет сопротивляться, мне придётся выкинуть её с курса.

— Я помню, ты говорила, чтобы я не контролировал твою жизнь. Понимаю, как для тебя это важно. Я привык быть требовательным и получать желаемое. Но мне не доставит удовольствие твоё подчинение. Я хочу, чтобы ты принимала решения, жила своими целями и мечтами. А я буду заботиться и помогать, — с твердой мягкостью сказал я, а Лиля сидела с удивленным лицом. — У нас может всё получиться. Но я не потерплю даже мысли о том, что ты будешь ублажать других мужчин. Понимаешь?

Она кивнула. Хорошо.

— Если откажешься быть со мной, тебе всё равно придётся уволиться. Репутация Орион тура может пострадать. Мы не будем полагаться на удачу. Слишком многое я отдал, чтобы компания заняла лидирующие позиции и так глупо скатилась на дно.

Она тяжко вздохнула и посмотрела в сторону.

— Я не могу уйти.

Мне хотелось ударить стену. Какого черта! У неё забрали паспорт, она должна им денег или работает за компанию с подружкой?! Что?! Чего я не знаю? Разве нет простой работы?

— Почему? — вышло слегка агрессивно, но я не мог справиться с гневом.

Девчонка вскинула подбородок и поджала губы.

— Неужели ты ничего не заметил, когда изучал список нашей группы? Я не учусь на бюджете, а сама оплачиваю чертов семестр. Каждые полгода, точно в срок, без задержек. Иначе меня отчислят. Ты знаешь стоимость обучения? У меня нет богатых родителей, чтобы по щелчку пальцев закинуть деньги в университет.

Сделала шумный вдох.

— Я работаю в «Космо», потому что лично у меня нет выбора. Благодаря этому я могу жить, оплачивать еду, счета, ходить на пары, ведь я работаю по выходным. Если я уволюсь, то найду обычную работу. Но придется забить на обучение. Ведь трудиться буду очень много. Я уже так попробовала на первом курсе. И результат меня не устроил. Либо я могу вернуться в свою область и прожить жалкую, ничем не интересную жизнь. Это тоже меня не устраивает. И если ты такой умный и видишь меня насквозь, Марат, то скажи, что мне делать?

Черт.

Я этого не знал. Списки кто на бюджете, а кто на договоре меня не волновали. Главное были знания студентов и их упорство на моих парах.

Но сейчас я был в замешательстве. Она обезоружила меня.

Он встал. Подошёл к окну. Я чувствовала себя открытой и жалкой. Марат не оставил выбора, заставил сказать. Похоже, он вообще не собирался терпеть отказов. Ни в каком виде.

Возможно, мои «нет» звучали слишком неуверенно? Или просто он всё видел по глазам? Как я хотела быть с ним.