Шрифт:
«Это асфодель – цветок из подземного царства Аида», – решила она. Любуясь геометрически правильными формами лепестков, Лаура заметила пять еле видимых окружностей, расположенных по дуге вокруг центра цветка. Поддавшись непонятному порыву, девушка расположила пальцы по одному в каждую окружность и слегка нажала. Раздался легкий щелчок, и невидимая, но мощная пружина откинула крышку.
10
Лаура сидела перед шкатулкой, с трепетом изучая содержимое. Первой ей попалась массивная пачка денег банкнотами по пятьдесят тысяч лир.
«Деньги – это хорошо», – подумала она, небрежно кинув пачку на покрывало.
Сейчас они интересовали ее меньше всего. Следующими из шкатулки она извлекла паспорта с вложенными медицинскими полисами. Паспорта родителей она отложила в сторону, не решившись их даже открыть. Бегло пролистав свой паспорт, Лаура отложила и его вновь запустив руку в шкатулку. На этот раз ей попались две костяные рукояти без лезвий. Лаура удивилась: зачем хранить бесполезные костяшки? Решив не торопиться с выводами, она аккуратно положила рукояти рядом с документами и вновь заглянула в шкатулку. На самом дне лежала старая пухлая книжка в потрепанной кожаной обложке. Книжка так плотно прилегала к стенкам, что Лауре стоило больших трудов подцепить ее ногтями за край.
Первые страницы книжки расстроили и озадачили – древние, почти истлевшие листы папируса, заполненные причудливой неразборчивой вязью. Аккуратно, боясь повредить страницы, она перекинула сразу четверть книги – папирус сменила бумага. Изменилась и письменность, буквы стали похожими на латинские, но язык оказался незнакомым. Лаура распознала лишь арабские цифры в правом верхнем углу – 1748.
«Интересно», – подумала она. – «Это дата заполнения или способ нумерации страниц?»
Заинтригованная, она перекинула несколько десятков страниц – открывшийся разворот оказался заполнен мелким ровным почерком отца. Лаура ахнула и чуть не выронила книжку из рук.
«Августо Рапоне родился в 1932 году 12 сентября.
Получил Камень от отца Виторио Рапоне в 1951 году 12 сентября.
Обязуюсь передать дневник первенцу своему в день, когда исполнится ему год девятнадцатый, с наставлением хранить и оберегать документ».
Прочитав первый абзац, Лаура закрыла книжку, в глазах стояли слезы. Ей понадобилось несколько минут, чтобы успокоиться и продолжить чтение.
«Книга Желтого Камня – напоминание, что обладатель Камня есть истинный помазанник божий на Земле. В начале времен явился на Землю Бог и наградил мать Мадера Начального могущественным Камнем скрывающем в себе силу и магию мира. Тем самым Бог благословил сына и всех потомков его. С тех пор Камень передается из поколения в поколение. Бог посетил пять миров и в каждой оставил Камень. Придет время, и хранители пяти камней встретятся, дабы решить судьбу шестого».
Дочитав, Лаура перевернула страницу, но она оказалась последней заполненной в дневнике. Тогда Лаура вернулась на две страницы назад.
«Виторио Рапоне родился в 1914 году 5 декабря.
Получил Камень от отца Луки Рапоне в 1933 году 5 декабря».
Далее следовал текст, в точности повторявший историю дневника отца. Лаура отложила книгу, откинула волосы и сняла с шеи амулет – желтый камень, вмонтированный в серебряную оправу, инкрустированную мелкими прозрачными камешками. Цепочка тоже серебряная, но более грубой выделки, с крупными плохо обработанными звеньями – ее делал другой мастер.
В голове Лауры царила полная сумятица.
«Боже, чем я занимаюсь», – подумала она. – «Ну какое мне дело до этого бреда предков? Круто, конечно, что у нас в роду такой необычный ритуал существует, только как это поможет мне в нынешней ситуации?»
Вернув амулет на место, Лаура закрыла дневник и заметила, что из страниц торчит уголок бумаги. Ухватившись за уголок, она вытащила сложенный пополам лист бумаги, развернула и, увидев знакомый почерк, принялась читать:
«Лаура, пишу записку на случай, если мы не увидимся. Я случайно стал свидетелем похищения Альдо Моро. За похищением стоит генерал Пелози. Я убежал, но, думаю, меня ищут, а значит, ищут и тебя. Лаура, если ты это читаешь, то, скорее всего, мы мертвы. Не доверяй полиции, детка, держись от нее подальше».
Отложив дневник, Лаура принялась массировать виски, по которым горячим свинцом разливалась дикая боль. Она встала с кровати, накинула блузу, подошла к огромному, почти во всю стену, окну и откинув щеколду, распахнула створки настежь. В лицо подул теплый весенний ветер, пахнущий молодой травой, выхлопными газами и свежим хлебом – в доме напротив располагалась небольшая пекарня с фамилией хозяина на вывеске: «Тавиани».
Лаура сделала глубокий вдох-выдох. Выдержала паузу. Вдох-выдох. Так продолжалось до тех пор, пока она не почувствовала легкое головокружение. Закрыв окно Лаура села на кровать и услышала, как живот требовательно заурчал. Бороться дальше с зудящим чувством голода было выше её сил – ей срочно нужно что-то съесть.
Взяв немного денег, она взглянула в зеркало и поправила прическу.
– Порядок, можно идти! – бодро скомандовала она, развернулась к дверям, замерла, и рухнула на кровать с перекошенным от ярости лицом.
Теперь, когда горе чуть поутихло, а нужда заставляла действовать, она неожиданно осознала, насколько изменилась ее жизнь. Лаура наконец поняла, что отныне она лишилась возможности работать, учиться, пользоваться транспортом, да и просто ходить по улицам, не боясь быть убитой, и во всем этом виноват генерал Пелози.