– Смотри! Смотри!

– Что? Что там? – Паша бросился к сестре.

– Кружка!

– Всего лишь?

– А ты чего ждал? И не всего лишь, а любимая кружка деда! Ценить-беречь надо! – ехидно воскликнула девочка.

Со злости Паша пихнул швабру под кровать, но та упёрлась во что-то, не добравшись до стены. Мальчик попытался было её протолкнуть, но у него не получилось. «Да что такое!» – воскликнул он, и нырнул под койку.

– Нашел-таки свой клад? – не унималась Настя.

– Смейся дальше! Нашел! – ответил, вытащив из-под кровати маленький деревянный сундучок, Паша. Спустя пару минут возни с замочком он открыл его и закричал: – Мама дорогая, что это такое?!

В сундучке лежало чучело опоссума. Также рядом с ним находилась записка с той надписью.

– «Помни, для чего ты рожден, – твой отец, Валерий Николаевич», – прочитал мальчик и побледнел. Настя засмеялась.

– Дуралей ты этакий! Все-таки полез рыться в моих вещах! – прикрикнул появившийся в дверном проходе Александр Валерьевич.

– Дед?! – обомлел Паша в ужасе.

– Что?! Обосрался?! – старик с трудом сдерживал смех. – Сегодня поделюсь с дядей Серёжей, он такие вещи любит. А теперь пошли отсюда!

Потерявший дар речи Паша и обхохатывавшаяся Настя покинули комнату невероятно довольного деда. Мальчик направился к себе. Его терзали смешанные чувства. На сестру он затаил небольшую обиду, поскольку не любил, когда над ним смеялись. Что же касалось деда, то мальчику было стыдно. И не только за то, что он подслушал их с дядей разговор, но и за поведение в комнате старика. Обычно Пашу хвалили за любознательность и ему это нравилось. Сейчас же он корил себя за несоблюдение личных границ и понимал, что просто обязан над этим поработать.

Стоило мальчику выйти из комнаты, как он столкнулся лицом к лицу с Настей. Ее руки были готовы к объятьям – Паша угодил прямо в ее ловушку. Не отпуская брата, сестра попросила прощения за то, что смеялась над ним. Мальчик не всегда прощал людей сразу же, но тут у него просто-напросто не было выбора: чем быстрее он отпустит обиду, тем быстрее освободится.

– Ладно, хорошо! Я прощаю тебя! – прокряхтел, разжимая руки младшей, но сильной сестренки Паша.

– Это ещё не все. – сказала Настя, отцепившись от брата. – Мы с Машей хотим, чтобы ты прогулялся с нами.

– Сегодня похороны, в другой раз давайте.

– Завтра!

– Но я хотел побыть завтра с дедом! – засопротивлялся мальчик.

– Вы и так каждый день вместе проводите! – возмутилась девочка. – Нужно хоть иногда уделять внимание родным сестрам!

– Ла-а-дно, – протянул Паша и спросил: – Куда пойдем?

– В лес! – удивила его сестра.

– Вот уж не думаю!

– А ты подумай! – улыбнулась Настя.

– Давайте лучше в парк, – предложил знавший об опасности леса мальчик.

– Хорошо! Тоже сойдет.

– Вы только предупредите маму.

– Уже! Она не против.

Договорив, брат и сестра разошлись в разные стороны: Настя вернулась в свою комнату, а Паша направился к деду. Он робко постучался. Одетый в простой, но красивый костюм старик открыл ему дверь. Мальчик хотел было войти, но решил, что будет правильнее попросить прощения за порогом. К счастью, Александр Валерьевич на него обиду не держал и лишь попросил, чтобы Паша поскорее принарядился: все-таки похороны – это мероприятие серьезное.

Глава 5

Пока на небе постепенно сгущались угрюмые тучи, на заднем дворе единственной церкви в городе потихоньку собирались скорбевшие. По прибытии каждый считал своим долгом незамедлительно обратиться к Оксане Леонидовне и выразить глубочайшие соболезнования. Все понимали, что смерть Алексея Александровича в первую очередь ударила по его жене. На ней уже третий день не было лица. Никто не сомневался, что во время церемонии она горько заплачет, да и сама женщина, если бы ее спросили, как она держится, отрицать бы это не стала. Оксана Леонидовна, в отличие от дочерей, пыталась сдерживать эмоции хотя бы в начале похорон, пока все ещё собирались, подходили к ней и могли рассмотреть её с близкого расстояния.

К появлению священника у церкви столпилось довольно большое количество людей в траурных одеяниях. Этот факт приятно удивил не только жену почившего, но и Пашу с Александром Валерьевичем, которые сомневались, что придет хоть кто-то, кроме самых близких. Оксана Леонидовна слышала их разговор и отреагировала с простотой: «Я в любом случае не расстроюсь. Главное, что вы, девочки и я пришли. Остальные меня мало волнуют». После этих слов дед кивнул внуку, мол, типичное для любого жителя этого города отношение. Мальчик решил сделать вид, будто пропустил эти слова мимо ушей – он не хотел идти против скорбевшей матери даже в самом животрепещущем для него вопросе.