Оказалось, что глаза у них довольно подвижные. Чудища выкатили их, направив взгляды на нас, а затем заспешили вперёд на нелепых ножках-щупальцах, извиваясь всем телом.

— Ах вы мои маленькие, хорошенькие, идите к папочке! — засюсюкал Скарри, протягивая руки навстречу этим зверюгам.

Это надо же, так умиляться подобным существам даже после всего произошедшего!

А они знали, куда идти. Любой другой давно бы уже прибил их, а этот — нет, натаскал дроблёного камня даже (и как только сумел, находясь под стражей).

Однако малыши (размером с упитанного норятеля каждый) проскользнули мимо рук бывшего короля и бросились к Неле. Они завертелись у её ног, как преданные псы, а затем принялись карабкаться вверх своими лапками. Если бы Нела была не такой сильной, они бы точно её повалили. При этом дети Грызельды подняли отчаянный свист и писк.

Вероятно, из-за этого никто и не услышал, как дедуля Йорген впал в панику. И никто не заметил, что он убежал.

Загадочные существа так отвлекли нас, что мы опомнились, лишь когда тронный зал заполонила толпа норятелей. Те, что в первых рядах, были вооружены копьями и пиками, те, что дальше — чем попало. Я разглядел даже одного, потрясающего старым ботинком большого размера.

Некоторые из норятелей, похоже, женского пола. Отличаются они лишь тем, что формы у них более пышные. Ни локонов, ни кос не выбивается из-под шапочек на их макушках.

— Смерть землежорам! Смерть землежорам! — нестройно вопят норятели. — Разойдитесь, мы сейчас их прикончим!

— Нет, подождите! — испуганно кричит Скарри. — Не троньте их!

Но его голос тонет в общем хоре.

И тогда вперёд выходит Нела.

— А ну-ка тихо! — командует она, и к ней на удивление быстро прислушиваются. Не приходится даже повторять.

— Глядите, это богиня, богиня! — проносится над толпой.

— Никакая я не богиня, — возражает Нела.

— Это верно, никакая! — раздаётся ворчливый голос дедули Йоргена, стоящего позади всех, у выхода. — Видели бы вы, как она мнёт одежду! Богини такими неряхами не бывают!

Нела отыскивает его взглядом, и блестящая макушка Йоргена немедленно ныряет вниз.

— Слушайте все! — продолжает Нела после недолгого молчания. — У нас общая беда, потому действовать будем вместе. Все согласны?

— Какая беда, мятая одежда? — спрашивает кто-то из норятелей.

— Зверь, пожирающий землю, — поясняет Нела.

Тем временем за её спиной Скарри Третий Могучий шепчет Грызельдиным детям:

— Бегите, малыши! Бегите, пока можете!

Однако те не слушают. На редкость несообразительные существа. Я бы на их месте давно удрал.

— На! — ближайший к Неле норятель протягивает ей длинную пику с толстым древком, которую передал кто-то из задних рядов. Он и сам едва удерживает это оружие.

— Это зачем? — не понимает она.

— Пойдём убивать землежоров вместе, — поясняет норятель и шевелит длинными усами.

— Пока что мы не будем никого убивать, — строго говорит Нела. — Эти двое для нас безвредны, а самого крупного зверя мы таким оружием не одолеем. Давайте вместе подумаем, как лучше...

Норятели поднимают шум.

— Нечего тут придумывать! — вопят они.

— Прибить поскорее этих, пока не выросли!

— У-у-у, держите меня, а то я сейчас их в кусочки порублю!.. Да держите, говорю!

Вместо ответа Нела легко вынимает из лап норятеля пику и ломает здоровенное оружие, как тростинку, аккуратно кладя обломки на пол. Затем она берёт опешившего норятеля за плечи, разворачивает лицом к толпе и слегка подталкивает.

Больше ничего не требуется. Все бегут, роняя оружие. У выхода образуется давка, вследствие чего главный вход в тронный зал значительно расширяется. Стоит писк, визг и паника, там и сям раздаются крики о злой богине. Нела вздыхает.

Когда последний норятель скрывается с наших глаз, мы обозреваем зал, усеянный разными вещами, взятыми в качестве оружия. У входа желтеет пятно, напоминающее платье, в котором был дедуля Йорген, только затоптанное.

Немного погодя обнаруживается, что это платье и есть, а сам дедуля всё ещё находится внутри него. Он кое-как поднимается, принимаясь причитать и пересчитывать кости, а затем поднимает вой, что у него не хватает ребра.

Ничего не могу поделать со своей врождённой добротой и потому, пока Нела любуется детёнышами Грызельды, я помогаю дедуле Йоргену. Мы обыскиваем весь зал три раза, причём дедуля не смолкает ни на минуту. В конце концов он решает показать мне свою потерю, и тут выясняется, что все рёбра на месте, а дедуля просто не умеет считать.