– А я один буду жить? – Валерий помешал сахар ложкой.

– Женись. Хочешь, я тебе невесту найду. У нас девчонки симпатичные, не избалованные, как в Москве, – она села на стул, ладонью подпёрла щеку, любуясь племенником.

– Я сам найду.

– Может быть, уже нашёл? Не у нас ли в Загорске? Зачастил в гости, хитрец! Весь в отца, в моего братца пошёл! Очень поздно приходишь. Подозрительно, Валера! Смотри, окрутит тебя какая-нибудь шалава ради московской прописки! Ты в женщинах не разбираешься.

Комаров улыбнулся:

– Не беспокойся, тётя. Я тебе её покажу. Оценишь.

– Надо же! Неужели ты, Валерка, надумал жениться?!

– Я тебе это не говорил.

– Все вы мужики одинаковые. Погуляй ещё. Рано тебе жениться. Двадцать пять лет не исполнилось! Набирайся ума!

Погода стояла пасмурная. Подтаивал снежок. Людмила вышла из общежития вместе с подружкой Валей с надутыми разноцветными шарами в руках.

– Давайте я вас сфотографирую! – предложил Комаров, доставая из кармана фотоаппарат “Зенит”.

– Согласны, – живо откликнулась Валя, – только снимай нас по одной, чтобы на память фото жениху подарить.

Она забрала у Люды все шары. Встала посередине улицы. Кокетливо взбила челку. Поправила белую шаль на голове.

Мимо проходили люди. Комаров снял крышку с объектива, щёлкнул для надежности два кадра.

– А меня сфотографируй на фоне нашего забора, – скромно попросила Люда, взяв у Вали один голубой шар, – здесь хоть луж не видно. Настоящая зима!

– Ты как пышная снегурочка! – заметила завистливо Валя.

Перед выходом на центральную улицу формировалась колонна трикотажной фабрики.

– Встань рядом с Валей. Я потом тебя найду, – сказала Людмила, – мне нужно с директором встретиться. Наш актив идёт в первом ряду.

– Убежала она от тебя! – заметила беззлобно Валентина, взяв Валерия под руку.

– Что я такой страшный?

– Я бы не сказала. Люда у нас с гонором. Правильно воспитанная.

– А ты?

– Я детдомовская. С меня взять нечего.

– Давно на фабрике работаешь?

– Два года.

– Не скучно?

– А что грустить. Нас много таких в общежитии. Замуж никто не берёт. Некоторые приехали издалека. Думают, что здесь женихи красивые, да умные. Кукуют в одиночку по десять, пятнадцать лет на койке без приданого и тупеют как монашки. Квартир не дают. Если бы у меня были родные, я бы сюда не приехала.

Фабричная колонна направилась к Дворцу Культуры, где были установлены трибуны.

Пройдя всего пятьсот метров под музыку и многоголосые крики: “Ура!”, передние ряды растекались на площади.

Людмила встала перед скучающим Валерием. Он сфотографировал её на фоне трибун. Валя ушла с подружками.

– Ну, куда мы с тобой пойдем, – спросил Комаров иронически, поглаживая густые волосы, он был без головного убора, – официальная часть вроде бы закончилась? Пора переходить к личной жизни!

– Давай зайдем во Дворец Культуры, я что-то замёрзла. Оделась легко. Вышла как модница в капроновых чулках и осенних сапожках!

Они зашли в фойе. Поднялись на второй этаж.

– Вот здесь я занимаюсь музыкой, – Люда показала на закрытую дверь.

– На чём играешь?

– На пианино.

– Хорошо, что не на нервах.

– Могу и на нервах поиграть, – она слегка улыбнулась, – обижаешься за вчерашнее? А я может быть, тебя проверяла. Придёшь, не придёшь?

– Весело было?

– Да как обычно.

– Танцевала?

– Конечно. Мы пригласили на вечер парней из Скобянки. Один даже провожал до общежития. Поскользнулся и меня уронил в снег. Было смешно и больно. Бедро себе отбила. Синяк огромный.

– Что же ты меня отвергла? Со мной бы не упала. Сделал бы стойку на ушах, но тебя бы удержал.

– Так бы и удержал?! – Люда засмеялась, представив наяву ситуацию, – сломал бы себе шею!

– Давай проверим, – Комаров расстегнул дубленку, протянул её секретарю, – поддержи-ка.

Людмила взяла дублёнку, в глазах её отразилось любопытство.

Комаров повернулся к ней спиной, собрался с силами, откинулся назад головой и грудью к Людмиле, удерживаясь на широко расставленных ногах, перегнулся пополам, стукнулся лбом о деревянный пол. Его уши покраснели от напряжения. Наблюдал хладнокровно перевернутыми глазами за чёрными сапожками подруги. Людмила не шевелилась. Выждав несколько секунд, оттолкнулся руками, вернулся в вертикальное положение, поправив взъерошенные волосы и пиджак.