– А кто будет на фабрике работать?

Комаров стоял на полу в носках между двух кроватей, лицо его слегка покраснело, словно у осеннего помидора при искусственном освещении.

Узкое полукруглое окно-бойница в комнате было одно, в верхней части стены, что усиливало эффект не современности помещения. Не комната, а монашеская келья.

Людмила наступала на него в мягких тапках. В цветастой кримпленовой блузке и юбке выглядела очень элегантна её стройная фигура. Взбитая причёска смотрелась привлекательно по-домашнему.

Заметив, как пятится к кухне скромный гость, не зная, куда деваться от её напора, смягчила гнев:

– Что же ты стоишь? В ногах правды нет. Садись на мою постель. Поговорим спокойней, – она потянула его за руку, чтоб сел рядом с ней, поправив юбку, продолжила, смотря ему в глаза, изумляя невинным взглядом, – значит, ты сюда приехал за невестой? А в невесту выбрал меня?

Комаров развёл руками, разве можно спорить с проницательной девушкой.

– Да мне такую жену хорошо бы иметь, – с хрипотой в голосе ответил он и кашлянул в кулак для приличия.

– Я же буду пропадать на собраниях. Дома меня почти не будет. Сам будешь варить, стирать, детей нянчить, – Люда положила руку на его плечо, улыбаясь и слегка издеваясь, тронула за чуб, нагибая его непослушную голову – я же могу задёргать тебя, будешь у меня на побегушках. Вот какая я!

– Ничего если полюбишь, быстро изменишься, – ответил Валерий, слегка сердясь на её причуды.

– Ах, вот на что рассчитываешь! Конечно, если полюблю, может, стану другой. Но почему ты думаешь, что я полюблю именно тебя?

– Я и не говорил об этом.

Она прищурила глаза, ответила, кажется, откровенно:

– Ты парень красивый не нахальный. Что скрывать немного нравишься. Иначе я бы не привела тебя к себе. Но для первого раза хватит испытывать наши нервы. Пошли пить чай. Девчонки уже попили.

Встав, пошла впереди, он за ней. На кухне стоял стол. На нём чайник, кружки и в блюдце сахар рафинад.

– Я не хочу, – стал отказываться от чая Комаров, – Люда, я, наверное, пойду, уже поздно, к тётке надо зайти.

– У тебя здесь живёт тётя?

– Да.

– Значит, заезжаешь к ней временами.

– Да, – он замялся, надев дублёнку, и держа кепку, с волненьем спросил, – можно встречаться с тобой?

– Жду через неделю, – милостиво разрешила она.

Тренер Олег Вадимович, сорокалетний мужчина среднего роста с короткой стрижкой слегка поседевших волос, одетый в синий спортивный шерстяной костюм, поприветствовал команду борцов проектного строительного института:

– Ребята, вы должны постараться победить на соревнованиях. За две недели усиленных тренировок попрошу выкладываться полностью.

Как обычно вначале была получасовая разминка, чтобы разогреть мышцы. На паркетном полу гимнастического зала возле окон лежали толстые маты, общей площадью шесть на двадцать метров, сверху прошитые кожей.

Андрей Клыков, двадцатипятилетний паренёк, на вид маленький невзрачный и худой, был одет в борцовку, в секции занимался несколько лет, имел первый разряд в весовой категории до 54 килограммов.

Касаясь лбом ковра, стоя в начальном положении на коленях, Андрей выполнял упражнение на гибкость, перебрасывая туловище вверх через голову, становясь на мост и наоборот. Упражнение очень сложное, требовало специальной подготовки и силы.

Около него Костя Шабалкин, борец весовой категории 85 килограммов, накачивал шею, упираясь затылком в мат, делал забегание ногами вокруг своей головы, сначала в одну, затем в другую сторону.

Валерий Комаров вместо партнёра тренировался с “чучелом” – мешком, набитым эластичным материалом, по форме напоминающим человеческое тело, отрабатывал приём, бросал его с разворотом туловища через себя.

Рядом с ним те же действия выполняли его друзья: Ашот Вартанян, Вадим Соколов, Олег Александров. На другом конце ковра тренировались ещё несколько пар борцов.

Первая схватка под присмотром тренера была между Шабалкиным и Соколовым.

Вадим был на голову ниже Кости и легче весом. Шабалкин старался взять его в мёртвые тиски, пользуясь преимуществом. Но Соколов был ловчее, вырывался из захвата, не давал подобраться и провести приём. Активно наступал сам, но обхватить крупный торс гиганта у него физически не хватало рук.

Толстяк выдохся. Раздражённый неудачей, поймал, наконец, за руку Соколова, повернулся к нему спиной и бросил безжалостно на ковер. При этом зарычал в экстазе, кусая за плечо противника зубами.