— Вы что-то решили?!

Женщина, не оборачиваясь, помахала ему рукой и крикнула в ответ.

— Что тут решать? Ты — это ты, и ничто этого не изменит. Открой портал, хочу вернуться во дворец, я проголодалась!

Виктор усмехнулся и взглядом начал искать Рагнара, который мог открыть путь сразу во дворец, но, не найдя его, открыл свой, а затем посмотрел на оставшихся женщин, которые вновь перевели взгляд на него.

Шона погладила себя по слегка округлившемуся животу и обратилась к мужу.

— Если ребёнок родится чудовищем, виноват будешь ты! — шутя заявила она, после чего последовала за графиней, а за ней все остальные, оставив Виктора стоять с Луной и Фреей в облике лисы, которая ждала, пока все уйдут, чтобы одеться, потому что её одежда разлетелась в клочья после перевоплощения.

У всех женщин было множество вопросов, но в данный момент они хотели просто подумать об услышанном и принять своё собственное решение, как относиться к произошедшему здесь.

С этого момента жизнь разделится на до и после, так как однозначно уже ничего не будет как раньше, и, по правде говоря, все женщины сомневались, стоило ли им вообще знать секреты своего мужа, а ведь он даже не всё рассказал.

Глава 342

Некоторые события

За пять минут до сражения Папы и Виктора, получившего среди жителей название «Воссияние Папы», на территории виконта Манита происходили события не столь значимые, но всё же довольно интересные.

В особняке Петра, который после сражения Виктора с некромантом благополучно отремонтировали, появился новый владелец, о котором почти никто из знати Лантариса не слышал, кроме, разумеется, самого графа Батерворта.

Здесь появилась очень неординарная персона — Лабелия Кууре-Манита, незаконнорожденная дочь графа от падшей до куртизанки аристократки по имени Рюи из королевства Корстад.

Властная молодая особа, несмотря на свой непризнанный до поры до времени статус, в характере ничем не уступала отцу.

Такая же надменная, холоднокровная и, без сомнений, умная настолько, что превосходила обоих своих сводных братьев, благодаря чему смогла быстро занять место погибшего Петра в доме.

Её двойная фамилия указывала на то, что она считает обоих предков достойными того, чтобы носить их фамилию без стеснения.

Если в Лантарисе было принято брать фамилию родителя, чья история являлась более древней или знатной, то в данном случае девушка давала понять, что они равнозначны. Кууре являлись знатью народа Пушти, живших под правлением Корстада, однако не имевших к ним прямого отношения.

Эта народность в прежние времена занимала территорию Лантариса и части Корстада, до появления драконида, изгнавшего их с обжитых земель.

Только чудом они не сгинули и смогли благодаря бракам между дворянами и спасённому золоту прежнего короля купить себе немного земли на границе нынешних королевств Корстад и Лантарис.

Продолжая выживать, они вконец растеряли всё своё могущество и влияние, став частью семей Корстада.

В результате осталась лишь горстка Пушти, живущих в пустынных землях и берегущих прошлое, о возвращении которого грезят без конца.

Среди таких была и Лабелия, наслушавшаяся историй стариков о былом могуществе своего народа.

Девушка воспитывалась бабушкой, которая с пелёнок вбивала внучке в голову, кто она и откуда ведёт свою родословную, из-за чего Лабелия и стала той, кем являлась сейчас.

Одетая в тёмно-зелёное приталенное платье в пол, она, заложив руки за спину, смотрела в большое окно кабинета на улицу, где слуги срубали деревья и выкорчёвывали столь любимые её покойным братом растения.

Новоявленная виконтесса терпеть не могла всю эту зелень и предпочитала пустынные земли своей родины.

Первое, что она сделала, оказавшись в особняке, это распорядилась создать больше открытых пространств вокруг дома, чтобы не чувствовать себя словно в лесу.

Задрав острый подбородок, Лабелия карими глазами наблюдала за происходящим, стараясь сопротивляться неизвестно откуда взявшемуся давлению, исходившему отовсюду.

Её внешность была типичной для их народности и являлась одной из причин, почему помешанный на эстетике и эльфийской красоте граф Баттерворт долгое время не признавал в ней свою дочь, а проведённую с её матерью ночь считал самой большой ошибкой в жизни.

Если бы Виктор встретился с ней, он однозначно решил, что она китаянка, так как на это указывали глаза, как у феникса, белая, как снег, кожа и чёрные, как смоль, волосы.

При росте почти два метра, Лабелия имела очень стройную фигуру, как тростинка.