Целуя жену в шею, он положил её на спину, а сам стал языком ласкать её высокую грудь и вскоре уже нависал над ней, продолжая поцелуями ласкать каждый сантиметр её тела, спускаясь всё ниже.

Через некоторое время Виктор, целуя её плоский живот, спустился ещё ниже, а девушка начала выгибаться до предела, запуская свои тонкие пальчики в его волосы и сжимая голову мужа своими ровными ножками.

Она сходила с ума от движений его языка и желала насладиться большим, чем это, но тот не торопился, доводя жену до оргазма и жёстко сжимая её грудь в своих больших мозолистых руках.

Не выдержав, Шона оттолкнула его с силой, после чего уложила на лопатки и, прижав к кровати, уселась на него сверху.

Лорд всегда считал её тело идеалом, а в позе наездницы, когда она открывалась полностью, девушка лишь подтверждала его мнение.

Объёмная упругая грудь, которая не помещалась в его больших руках, тонкая талия, упругая круглая задница и медленные движения вверх и вниз заводили Виктора всё больше, и уже очень скоро он, схватив её за горло, притянул к себе, чтобы поцеловать пухлые губки, ощущая жар тела жены.

Золотые волосы Шоны, словно водопад, колыхались в такт их движениям, а стоны начали разноситься по всему дворцу.

Никто не смел приближаться к комнате Виктора, когда там находилась одна из жён, потому что это было чревато оказаться втянутой в безобразие, что там происходило.

Лорд никого в такие моменты не смущался, и даже окажись одна из горничных рядом, он мог легко приобщить её к этому действу, из-за чего Сильвия и ввела такой запрет.

Стоны девушки усиливались с каждой минутой и продолжались почти два часа, пока наконец с диким криком Шоны не наступила тишина и любопытные девушки в холле, которые тайком слушали происходящее в спальне лорда, смогли выдохнуть.

Виктор лежал на спине, тяжело дыша, чувствуя, как Шона, прижимающаяся к нему, время от времени слегка содрогается от любого прикосновения мужа.

Эти моменты близости являлись тем, что она полюбила больше всего после замужества.

Её красивый молодой супруг был чрезвычайно опытным и настойчивым любовником, получавшим всё, что хотел, и взамен дававшим жёнам возможность насладиться близостью в полной мере.

Лорд лежал, распластавшись на кровати, потихоньку возвращая потраченные силы, а девушка явно уснула после такого бурного пробуждения.

«Надо вставать!» Подумал Виктор и с трудом, перекатившись на левый бок, поднялся с кровати, после чего, встав на ноги, направился в душ, чтобы привести себя в порядок и отправиться по делам, которые копились с каждым днём.

* * *

Луна, одетая в тёмно-зелёное прямое платье в пол, покрытое сверху полупрозрачной накидкой, которая создавала некий элемент таинственности, шла по центральной улице Айронвуда в сопровождении шести рыцарей Балтес.

Девушка привлекала всеобщее внимание не только стражей, которая говорила о присутствии в городе жены лорда, но и своими волосами тёмно-рыжего цвета, которые, казалось, горят жарким пламенем.

Бирюзовыми глазами девушка осматривала владения, одновременно наслаждаясь своим положением.

Как и любая из жён Виктора, она была полноправной хозяйкой здесь, и над ней стоял только её муж.

Сильвия хоть и была выше по статусу в доме, но в присутствии хозяина территории все они имели один статус.

Всевозможные расы, прогуливающиеся здесь, давно привыкли к аристократам, которые нахлынули в город, но семья Балтес в этом плане была особенной.

Луна не совсем понимала, почему людям так интересна их семья, ведь на континенте живут сотни тысяч аристократов, в которых есть также много жён и даже мужей, однако ей это льстило.

Виктор делал всё, чтобы его жёны выглядели лучше остальных и были недосягаемы ни для кого.

Его связи, а также влияние на мир росло в геометрической прогрессии, что также отражалось на членах семьи.

Каждый мечтал приблизиться хотя бы к одной из жён, ради налаживания с ней контактов, чтобы в дальнейшем выйти на их мужа, и, как ни странно, Луне это нравилось.

Скромная и тихая девушка хотела именно такого отношения к себе. Чтобы люди остерегались её и не приближались к ней лишний раз, позволяя наслаждаться свободой, пусть и ограниченной королевством.

Вскоре Луна горделивой походкой вышла на Площадь Законов, где губернатор, который явно принял решение, что здесь построить, уже разобрал всё пространство, а также окружил его забором.