Виктор, покинув экипаж, помог своей жене выйти из него, после чего, предложив ей свою правую руку, направился ко входу, который открывали для них два рыцаря в серебряных доспехах.

Оказавшись в величественном холле с двумя лестницами, справа и слева ведущими на второй этаж, где на полу лежал дорогой ковёр из земель орков, они прошли по прямой к ещё одним дверям, чуть поменьше, и, миновав их, оказались в коридоре, ведущем в тронный зал.

На всём протяжении тут стояли рыцари короля и императора с обеих сторон, отдававших им честь, когда те проходили мимо.

Слева стояли рыцари императора, которые таким образом выказывали своё уважение матери виконта, являвшейся герцогиней империи, а справа — рыцари короля, которые в свою очередь выказывали уважение герцогине королевства.

Виктор теперь был действительно впечатлён представлением, которое устроили для него.

Он ожидал скромную церемонию, как и договаривался с Леомвилем, однако всё явно вышло из-под контроля.

Пройдя до конца длинного коридора, двое оказались перед ещё одними дверями, которые для них также открыли два рыцаря, и теперь перед ними предстал тронный зал Балтес, где уже находилось более тысячи аристократов и заклинателей, среди которых было множество знакомых и незнакомых лиц.

Слева явно расположились дворяне Лантариса, а справа — аристократы из других королевств и империи.

Разделяла их длинная ковровая дорожка, тянущаяся до самого трона, а вернее, двух тронов, где слева сидел Клойд, а справа — Леорик.

Оба, одетые в монаршие одежды, со скипетрами в правой руке, молча наблюдали за вошедшими в зал, как и все присутствующие.

Виктор расправил плечи, чтобы немного взбодриться, и твёрдым шагом пошёл по направлению к ним.

Под взглядами перешёптывающихся гостей они с женой дошли до трона и оба встали на два колена перед монархами.

Клойд, как король Лантариса, заговорил первым, но обратился не к Виктору или Сильвии, а к Алестору Леомвилю, находившемуся среди других дворян.

— Герцог Леомвиль, ваше решение окончательное? — спросил он.

Алестор, одетый в красивый военный мундир, украшенный золотом и драгоценными камнями, вышел вперёд и, слегка поклонившись, обратился к монарху, а также ко всем присутствующим.

— Именем героев-основателей, я, герцог Алестор Леомвиль, отрекаюсь от своего титула! Отныне и навсегда я не буду претендовать на трон герцогства и его земли. По праву первородства я желаю, чтобы мой титул был передан виконтессе Сильвии Балтес! — гордо заявил он, после чего вновь поклонился монарху и отступил назад, встав между Волмаром и Кройстером, справа от которых стояли почти все жёны Виктора, кроме Линеи.

На самом деле, такой процедуры изначально не существовало ни в одном королевстве, так как лишить титула было почти невозможно, а чтобы передать, достаточно просто отречься, и наследник автоматически признавался новым хозяином дома.

Всё это впоследствии подтверждалось королём или императором, но даже без этого никто бы не осмелился оспорить такое право.

В данном случае всё было немного сложнее, так как «герцог» — не просто титул, а огромный кусок страны, с которой не может быть случайностей.

Чтобы не было кривотолков и непонятных ситуаций для дворян, все должны были точно знать, что Алестор больше не вернётся и не передумает впоследствии.

Объявив это во всеуслышание, Леомвиль отрезал себе любую возможность на возвращение трона, так как с того момента, как Сильвия станет герцогиней, даже её отречение ему его не вернёт, а передаст старшей дочери Адели.

Таким образом, королевство гарантирует стабильность унаследованным землям, тем самым исключая возможность смуты.

Король поднялся со своего трона и, подойдя к Сильвии, протянул левую руку в сторону слуги, находившегося рядом с ним.

Пожилой мужчина, одетый в нечто, похожее на фрак, протянул королю накидку из меха белого льва.

Клойд аккуратно развернул её и возложил на плечи девушки, после чего протянул ей правую руку.

— Поднимись, герцогиня Сильвия Леомвиль. Отныне ты станешь мечом нашего королевства и поведёшь за собой род Леомвиль, — заявил он.

Виктор оставался стоять на коленях до тех пор, пока его жена не положила ему свою тонкую ручку на плечо.

Это была вся процедура возведения на трон герцога в королевстве Лантарис.

Таким образом, все понимали, что Виктор является лишь придатком Сильвии, только никто бы не осмелился такое сказать вслух, потому что все знали вспыльчивый характер виконта, а также его прозвище, которым более смелые аристократы между собой называли лорда.

Когда Виктор поравнялся со своей женой, он посмотрел на её сияющее от счастья лицо и был в принципе доволен.

Мать его троих детей счастлива, а всё, что ему пришлось сделать для этого, — просто встать на колени перед самыми сильными и влиятельными существами континента. Такой расклад его полностью устраивал.