Однако времени на печальные раздумья нет. Нужно делать дело и делать быстро. Не хватает людей? Хорошо, пошлём запрос в Управление Лагерей, пусть зеков пришлют. Только вот как? А это пусть в Управлении головы ломают. Им за это зарплату платят.

Оглядев собравшееся и выстроенное на плацу разношёрстное воинство, Карацупа с высоты седла произнёс маленькую речь, в которой, тем не менее, было всё: и что родина не забудет, и про священный долг, и про грозящую опасность.

Обоз в Лагпункт ушёл днём ранее. Так что выдвинулись налегке.

* * *

Йорг узнал этого человека. Именно он ловил Серёгу не так давно и очень дотошно допрашивал его, Йорга. А беглец-то вот он - сзади стоит. Узнает или нет?

– Кто такие, голубчики? Куда и откуда путь держим?

– Я Йорг. Лодочник. Обычно вожу ваших от Причала до Лагпункта.

– Ну, допустим. Но вопрос я задавал не тебе.
– командир отряда пристально посмотрел на молчащих товарищей. Смотрел он так, как его учили, с прищуром, чуть выше глаз собеседника, как будто сквозь допрашиваемого. И в руке покачивал именным маузером. Это всегда наводило страх, особенно на тех, у кого руки связаны за спиной.

– Сам-то кто таков? Мандат предъяви. Или разговора не будет.
– довольно тихо, но твёрдо произнёс Грин. Подумав, он добавил, - Пожалуйста.

Пронин даже немного растерялся. Во-первых, он не брал никакого письменного распоряжения от Карацупы. Предъявлять было нечего. А во-вторых, ответить на вопрос - значит признать допрашиваемого равным. Весь его опыт говорил, что пленный на допросе не может быть таковым, он должен бояться и отвечать на вопросы. Или не отвечать, что ещё лучше. Тогда этот человек будет в полной его власти и делать с ним можно всё, что угодно. Но тон и сам вопрос этого странного пленного были таковы, что при любом ответе за последствия никто не может поручиться. Тем более, что стоящий за спиной пленных лейтенант спецназа очень внимательно посмотрел на Пронина. Очень оценивающим взглядом. Не хватало ещё на ровном месте потерять доверие этих воинов.

– Из наших?
– попробовал отбить вопрос следователь.

Но ответом было молчание. Раньше в такую ситуацию Пронин не попадал. "Что же делать?"

Спас положение всё тот же лейтенант. Видимо опыта ему было не занимать.

– Мы на задание с собой документов не берём. Так что вам придётся поверить нам на слово. Отряд специального назначения при Управлении Лагерей. Лейтенант Дорошенко.
– представился командир спецназа.

– Приятно познакомиться. Следователь по особо важным делам Гриневский. Подтвердить свою личность тоже не смогу. Был в плену. Пробираюсь как раз в Управление. Там меня знают и могут опознать. Имею важные разведданные. Потому прошу от дальнейших расспросов воздержаться.

И снова Пронин задумался. Выходит что это не простые люди, если они говорят правду. А скорее всего это так. Но как проверить - врут или нет?

– Управление далеко и доставить туда я вас не могу. Что делать будем?

Грин пожал плечами. А Йорг повернулся спиной и протянул связанные руки, намекая на то, что верёвки тут лишние. Скрепя сердце Пронин кивнул и задержанных развязали.

– А эти с тобой? тоже на задании?

– Да.

– Что делать будем? Отпустить я вас не могу и нам не по пути...

Грин тяжело вздохнул, потирая занемевшие руки. Да и босым ногам было холодновато.

– Накормишь для начала? Или так и будем в гляделки играть? Устали мы...

Вскоре в спешно оборудованном лагере запахло едой. Надвигались сумерки.

* * *

Раскачиваясь в седле, Карацупа размышлял обо всём сразу: о нехватке людей, о войне, об услышанном от старухи-эльфийки, о рассказах Мэйхура, которые с этими рассказами странным образом перекликались, о разговорах с Грином и о самом Грине, от которого не было ни слуху, ни духу. Жив ли вообще, курилка?

Старуха-эльфийка умерла на следующее утро. И тело её рассыпалось в сероватую пыль.

Эльфы пробудились первыми на берегах озера Куивиэнен. Ныне это озеро скрыто от глаз и никто не может попасть к нему. Долгое время их кланы жили на его берегах, постепенно расселяясь вокруг. Мир был ещё совсем новым и юным, а потому звалась эта эпоха Предначальной. Древа Валар ещё не были посажены и только звёзды освещали его. Светильники же, зажжённые Вардой, разрушил Мелькор. Мелькор был Вала-Отступник, а Тёмный Властелин Саурон был всего лишь его учеником. Мелькор был первым из Валар, пришедшим к эльфам и многие последовали за ним. Так появились Иные. Мориквенди, Тёмные Эльфы стали звать их. Но ещё до прихода Мелькора многие эльфы ушли от берегов озера Куивиэнен. Так появились орки. Мелькор же стал учить последовавших за ним эльфов ремёслам и другим знаниям. Со временем и орки стали приходить к нему. Орки и Иные жили в мире, их языки не сильно различались тогда, у них было много общих слов и даже пользовались они общей письменностью. И вражды с оставшимися на берегах озера эльфами тоже не было. Каждый жил своей жизнью. Со временем Иные стали сами учить эльфов тому, чему научились от Мелькора.

И так продолжалось до тех пор, пока к оставшимся на берегах Куивиэнен эльфам не явился из Валинора Ороме. Он тоже поселился с эльфами на берегах озера и тоже учил их, но не преуспел и вернулся в Валинор, терзаемый завистью и желанием отомстить, ибо эльфы выгнали его с позором и освистали. Там наплёл всяких небылиц про Мелькора и его последователей, убеждая Валар, что эльфов нужно немедленно спасать от дурного влияния Отступника. И убедил-таки. Вторгшееся в Арду войско «воинов света» учинило там форменную резню и геноцид. Иные и те эльфы, что поддерживали Мелькора, были уничтожены полностью и память о них тоже постарались вытравить. Только поле, заросшее чёрными маками, и осталось на месте, где стоял когда-то их город. Но орки не забыли своих друзей. В их песнях и преданиях, в узелках-чорролл сохранилась память об Иных. С тех пор орки и эльфы стали врагами.