Леон демонстративно стонет и бьет себя ладонью по лбу — я перевожу взгляд на Каролину, и она сразу же меня понимает:

— Нет-нет, Ева, я никак не могу: мы с друзьями и сами едем в горы, так что извини, — и даже руки на груди складывает. — Вот, может, кто-то из родителей согласится составить тебе компанию...

Но я понимаю, что это маловероятно: у мамы проблемы с сердцем, да и не любят они ничего такого.

— Мы слишком стары для таких приключений, милая, — подтверждает мою догадку Луиза. И предлагает: — Быть может, Килиан составит тебе компанию... Это было бы идеальным вариантом. Вы все равно едете вместе, да и место это вам практически по пути.

Я тяжело сглатываю... Романтическая ночевка в иглу вместе с Килианом? Нет, это как-то уж слишком. Странно это, вот и все. И так как все мое сомнение написано прямо на лице — Петер добавляет:

— Было бы жаль упустить такую возможность. Мы с матерью так старались!

Вот ведь, знают, на какую точку давить: понимают, что мне не захочется их огорчать, и я в любом случае соглашусь. Правда остается надежда на отказ самого Килиана, и я незаметно взглядываю на него... Да и Каролина может воспротивиться. Вот только та удивляет меня сверх всякой меры:

— Так что, — обращается она к парню, — справишься с ролью сопровождающего? Как никак родную сестру тебе доверяю — дело ответственное, сам понимаешь.

«Откажись! Откажись! Откажись!» умоляю я его мысленно, и Килиан произносит:

— Всю жизнь мечтал о ночевке в снежном домике — отказаться просто нереально.

Каролина хлопает в ладоши, остальные дружно улыбаются, а я стараюсь унять дикое биение собственного пульса в обоих висках одновременно.

Под сводами храма витает морозный морок: гости кутаются в теплые пальто и накидки, одна Мия кажется неподвластной погоде... Так и лучится внутренним светом, согревая каждого из присутствующих.

— Мы начинаем.

Священник проходят вперед, к кафедре, и мама с беспокойством осведомляется:

— Где Каролина? Куда снова запропастилась эта неугомонная девчонка?

Я обещаю ее позвать и выхожу на улицу в поисках сестры. Перед входом ее нет, и тогда, подобрав платье, я прохожу по расчищенной от снега дорожке до угла здания... И буквально замираю на месте, заприметив девушку в объятиях одного из гостей, молодого парнишки с веснушками на носу.

Эти двое самозабвенно целуются, кажется, совершенно не обращая внимание на окружающий мир.

Ничего не понимаю: а как же Килиан? Как же эти сентиментальные любовные послания, что сестрица заставляла меня переписывать от руки? Как же его приглашение на свадьбу и ее якобы влюбленность в его «незабываемый аромат»? Как же все это?!

И как итог: либо моя сестра заядлая вертихвостка, либо...

Неожиданная догадка, как будто бы уже давно формирующаяся на подкорке головного мозга, вспышкой проносится в моей голове: подлог. Подлог с целью обмана...

Но ради чего?

Каролина и ее кавалер как раз размыкают губы, и мы с сестрой встречаемся глазами. Испуг и вина в них слишком очевидны — я наконец прозреваю. Окончательно и бесповоротно.

— Простите, — перепуганный парень, скользнув между нами, скрывается из вида.

Я так зла... я так бесконечно зла, что едва могу дышать. Гляжу на Каролину, с трудом сдерживая гневные слова, о которых после сама же и пожалею, однако те так и распирают грудную клетку, подобно лопающемуся попкорну.

Мне нужно выпустить пар — и тогда я протяжно выдыхаю.

— Каролинаааа...

И та заявляет:

— Даже не думай, что я стану извиняться. Все это было только ради тебя и никак иначе!

— Ты меня обманывала, — озвучиваю свое обвинение. — Вы вместе меня обманывали! — поправляюсь я. Мысль об этом особенно непереносима: — Все то время, что я, как дура, носила Килиану твои записульки, он знал обо всем и, верно, потешался за моей спиной. Боже мой, Каролина, мне просто придушить тебя хочется!

— Не стоит, — заявляет она, — я всего лишь хотела тебе помочь.

— Помочь в чем?

— Помочь разобраться в своей жизни, конечно, сама-то словно ежик в тумане, самолично не способный отыскать верную дорогу.

Я прикрываю глаза и молча качаю головой. Это какой-то дурной сон, бред умалишенного, глупейшая фантасмагория...

А Каролина продолжает:

— И не думай, что Килиан потешался над тобой, вовсе нет: ты ему небезразлична, в этом все дело. — И снова, словно мне и того недостаточно: — Мы просто хотели дать тебе шанс, посмотреть на мир с другой стороны. Не со стороны Патрика, понимаешь? Ты на нем словно помешалась, и это ненормально. Тем более, — добавляет она совсем тихо, — он тебя не особо-то и любит...