Мой желудок делал глупые, глупые кульбиты, а сердце сжималось.

Боже, я все еще не могла в это поверить, все еще не могла уложить в голове простой факт: Мэддокс был моим.

Я больше не чувствовала никакой неуверенности по этому поводу, но, черт возьми, мои чувства к нему все еще пугали меня до чертиков. Мне было интересно, чувствует ли он то же самое.

Но потом я почувствовала себя глупо.

Конечно, он чувствовал то же самое. Я часто замечала, как он смотрит на меня, его голубые глаза улыбаются и полны любви.

Конечно, мы никогда не говорили друг другу эти три коротких слова, но мне хотелось верить, что в этом нет необходимости. По крайней мере, еще нет.

Хотя я не сомневалась в чувствах Мэддокса ко мне, мы все еще были так молоды. Я хотела, чтобы мы впервые сказали друг другу эти три слова, и, возможно, во мне говорит романтик, но я хотела, чтобы это было особенным.

Мэддокс заправил растрепанные волосы мне за ухо, а его губы ласкали мой висок.

— Ты чертовски красива, Лила, — сказал он своим низким хриплым голосом.

Моя грудь затрепетала, а глаза закрылись, когда я уткнулась лицом ему в грудь и вдохнула. Я пристрастилась к нему и его запаху. Мне все время хотелось его вдохнуть. Кто знал, что можно стать зависимым от чьего-то запаха? Это было так странно, но будь прокляты мои гормоны.

Это испугало меня. Быть настолько зависимой от него.

Боже, это напугало меня до чертиков.

И вот почему…

— Мэддокс?

Он напевал.

— Что?

— Ты можешь мне кое-что пообещать?

— Детка, мой член глубоко в твоей мягкой киске. Ты можешь спросить меня о чем угодно прямо сейчас, и я скажу «да», прежде чем ты закончишшь предложение.

Я закатила ему глаза. Конечно, я должна была догадаться, что он будет нести такую чушь. У Мэддокса был однонаправленный ум.

Я судорожно вздохнула, готовясь к тому, что собиралась сказать. Внезапно у меня в горле застрял твердый ком.

Его пальцы гладили мою спину, как будто он чувствовал мое беспокойство.

— Что такое, Лила?

Мне понравилось, как он произнес мое имя.

Мне нравилось, как он ко мне прикасался.

Мне понравился способ…

Я любила…

Закрыв глаза и уткнувшись лицом ему в грудь, я сказала:

— Если тебе это когда-нибудь надоест… скажи мне.

Рука Мэддокса остановилась на моей спине.

— Это?

— Мы, — прошептала я.

Он молчал слишком долго. Мои легкие сжались, пока я внезапно не смогла дышать.

— Почему ты затих?

— Я думаю…

Я только что облажалась?

— О чем ты думаешь?

Голова Мэддокса опустилась, и его горячее дыхание коснулось моей щеки, отчего по спине снова побежали мурашки.

— Я думаю… что, может быть, я недостаточно жестко трахнул тебя только что, если ты сомневаешься в этом… нас …

О Боже.

Его рука поднялась, и он схватил меня за челюсть, поднимая мою голову. Его зубы заскребли по моему горлу. Я зажмурила глаза.

— Чего ты хочешь, Лила?

Опять этот вопрос…

— Тебя, — выдохнула я.

Его рука медленно опустилась к основанию моего горла. У меня перехватило дыхание, когда он обхватил пальцами мой ловец снов. Ожерелье я так и не сняла. Наш ловец снов.

— Спроси меня, чего я хочу. — В его голосе была жесткая команда, грубая и глубокая.

Я сглотнула, мой язык отяжелел во рту, и я едва могла вытолкнуть слова.

— Что ты хочешь?

— Тебя, — пробормотал Мэддокс.

Его член затвердел внутри меня, подергиваясь, и он медленно толкнул меня.

— Посмотри на меня, — прохрипел он. Мои глаза распахнулись. Тьма отбрасывала тень на его лицо и, о боже, выражение его глаз.

Он был откровенно территориальным и хищным.

— Спроси меня снова.

— Что ты хочешь, Мэддокс?

— Тебя, — сказал он. — Никогда, никогда больше не сомневайся в моих чувствах к тебе, маленький дракон. В следующий раз я надеру тебе задницу.

Я ахнула, и моя задница сжалась от угрозы.

— Ты бы не посмел.

— Испытай меня, — бросил он вызов, мрачно взглянув.

— Я не сомневаюсь в тебе, Мэддокс. Но мне нужно, чтобы ты мне кое-что пообещал.

Мэддокс терпеливо ждал, пока я продолжу. Черт бы его побрал, за то, что он был таким милым… таким понимающим… таким терпеливым к моему чрезмерному размышлению.

— Ты никогда не будешь лгать мне. У тебя никогда не будет от меня секретов. — Я подняла руку и показала ему свой мизинец. — Обещаешь?