— Почему ты впустил ее? — сказал я с набитым ртом.

Колтон прочистил горло.

— Я этого не делал. Я попытался закрыть дверь, но она выбила ее ногой.

Я уронил вилку на тарелку. Он шутил, должно быть.

— Ты хочешь сказать, что не смог помешать стофунтовой женщине войти в твой дом?

— Она угрожала моему члену, чувак. — Его голос понизился до шепота. — Она настоящая психопатка. Неудивительно, что вы двое так хорошо подошли друг другу.

К черту это. Я засунул еще одну вилку в рот.

— Твоя мама снова звонила мне, — медленно сказал Колтон.

— То же самое дерьмо?

— Твой отец болен, Мэддокс.

— Ага. И? Вероятно, это еще одна его уловка, чтобы вовлечь меня в свой бизнес. Не то, чтобы у меня были какие-то планы по захвату власти.

— Я не думаю…

Я сохранял выражение лица.

— Если он умрет, слава богу. Скатертью дорога.— Моя грудь сжалась, даже когда я сказал эти слова. Настоящая, чертова боль пронзила меня, и я стиснул челюсти.

Колтон вздрогнул от моего выбора слов.

— Ты же знаешь, что Лила не сдастся, пока ты не повидаешься с отцом в больнице.

Я знал это и, чтобы она больше не беспокоила меня, собирался подыгрывать. Отправиться в больницу, навестить моего отца, выслушать, что они скажут, и уйти.

— Где она?

Колтон кивнул в сторону двери.

— Снаружи.

— Давай покончим с этим.

ГЛАВА 18

Мэддокс

Я припарковался возле больницы, но не вышел из машины.

— Что теперь? — протянул я, барабаня большими пальцами по рулю.

— Я не могу заставить тебя поговорить с родителями, Мэддокс. Я уже сделала то, что собиралась сделать.

— И что это?

Ее губы дернулись.

— Поднять тебя с постели. Принять душ. Завтракать. Прекратить пить на несколько часов. Миссия выполнена.

— Ты такая су…

— Закончи это предложение, я бросаю тебе вызов — ухмыльнулась она почти насмешливо.

— Суетливая.

Лила закатила глаза. Боже, она морочила мне голову. Когда мы были вот так, я почти забыла последний месяц. Это так напоминало мне старые времена.

Я мог почти забыть, что я… собирался стать отцом… и что Лила ушла от меня, когда я нуждался в ней больше всего. Но я не забыл. И напоминание пронзило меня ржавым лезвием, вскрывшим мою и без того болезненную рану.

Я вышел из машины и хлопнул дверью. Лила последовала за мной в больницу. Меня мгновенно поразил запах болезни и смерти. Я пошел в службу поддержки, и они перенаправили меня туда, где остановился Брэд Коултер. Отдельная комната на верхнем этаже. Мы с Лилой поднялись по лестнице, и когда мы вышли в коридор, там была моя мама.

Прислонившись к стене, ожидая.

— Мэддокс, — выдохнула она с облегчением.

— Я здесь. Что теперь? — сказал я скучающим голосом.

Моя мать вздрогнула, а затем всхлипнула.

— Твой отец хочет поговорить с тобой.

Лила коснулась моей спины, и ее прикосновение прожгло меня сквозь рубашку. Даже когда ее рука отпала, я все еще чувствовал ее на своей коже.

— Я подожду здесь.

Я засунул кулаки в карман джинсов и прошагал вперед, в частную больничную палату. Мои ноги остановились у двери, и я остановился перед открывшимся мне зрелищем. Все мое тело замерло, а сердце подпрыгнуло к горлу. Дерьмо. Проклятье.

Я не знал, чего ожидал, когда вошел в больницу. Черт, я не знал, что и думать, когда моя мать позвонила мне, плача по телефону, когда она сказала мне, что мой отец в больнице и болен.

Я не думал.

Я не отреагировал.

Только сейчас.

Я не знал, чего я ожидал, но это было не то.

Мой отец, выглядевший худым и хрупким, на больничной койке, отчего он казался еще меньше. Несколько машин пищат и привязаны к нему. Брэд Коултер, которого я знал, был сильным и уверенным в себе, и его высокомерие соответствовало моему собственному. Он всегда был хорошо одет, всегда говорил так, как будто ему принадлежала комната и все в ней, всегда стоял прямо.

Это был не Брэд Коултер.

Я не знал, что делать, что говорить… так что я застыл у двери и уставился на человека, который был моим отцом. Незнакомец. Мои легкие сжались, реакции, которой я не ожидал.

Мне все равно, сказал я себе.

Но краткая боль в груди сказала мне, что я все еще способен испытывать эмоции к своему дерьмовому отцу.

Моя мать схватила меня за руку, потрясая меня еще больше, когда она потащила меня дальше в комнату. Она отпустила, как только мы стояли рядом с кроватью, и села на стул. Взяв отца за руку, она сжала его, и его глаза открылись.