Шрифт:
– Антон не бабник?
– Не-ет, - смеется муж, - его главной "бабой" всегда была работа.
– Алиса настроена серьезно, уже с тремя тетками его познакомила.
– Его и надо брать за яй... За жабры. Иначе не вылезет из своего отделения.
– Теперь он глава больницы.
– Тем более.
Поднимаю брови.
– Я думала, ты понимаешь холостяков!
– Понимаю, - муж кивает, - и поддерживал до недавнего времени. Но сейчас знаю, что нужно хотя бы попробовать. Жизнь может стать ярче в разы.
Мне приятно, ведь он говорит о нас. Наклоняюсь и сама целую его жестковатые губы. По телу тут же проходит дрожь от химической реакции.
Мы теряем счет времени, пока за спинами не раздается деликатное покашливание Стаси.
– Олег Николаевич, ужин готов...
Шульгин отрывается от меня с чмоком. Его взгляд еще несколько секунд мутный.
Потом мужчина моргает и резко приходит в себя.
– Я просил не входить, когда мы наедине.
Он говорит без злости или агрессии. Просто как рабочий момент.
– Там просто... хинкали, их нужно есть свежими.
Сегодня мы заказали грузинскую кухню.
– Ничего не случилось бы за пару минут. И правила этого дома не терпят обсуждений.
– Конечно, простите!
Тяну мужа за пальцы с дивана. Теперь он меня понимает.
Глава 23
Олег
Да, психология закоренелых холостяков была мне близка. И весь мой образ жизни еще недавно был другим.
Горничная в доме - всегда было удобно. Что-то подать, принести, найти. Убрать беспорядок, напомнить о чем-то. Своего рода умная колонка, только в виде человека и с расширенными функциями. Работниц я своих не обижал и платил нормально.
И даже никогда не трахал.
Теперь это удобство становится мешающим. Может что-то изменится лет через десять, когда уже будут дети?
Ну а пока у нас, можно сказать, медовый месяц. И не дело, когда кто-то дышит в спину и вламывается.
По привычке проскакивает мысль - не позвонить ли Женьке и не попросить поменять горничную?.. Но тут же вспоминаю, что самой подруге детства решил указать на дверь.
И наверное, к лучшему...
Я не хочу, чтобы Мира постоянно дергалась, сомневалась. Она права, так было бы, даже если б Женя себя адекватно вела.
А она еще и ведет себя неадекватно.
Прошу пригласить ее прямо с утра. Хочу в начале дня съесть эту лягушку, и дело с концом.
Нет, я не называю жабой Евгению! Это просто выражение о неприятном деле.
– Доброе утро, Олег.
Женя постаралась улыбнуться, но все-таки напряжена. Она сегодня в темно-сером костюме с юбкой. И кажется, даже ее глаза стали мрачными.
– Доброе... Кхм. Присядь.
Указываю на место у своего длинного стола. Сам остаюсь сидеть во главе. Женя присаживается сбоку.
– Что-то случилось?
– она теребит пальцы.
– Тебе необходимо уволиться.
Ходить вокруг да около я не привык.
– Что?!
– Неужели ты удивлена?
– теперь я изумляюсь.
– А разве я плохо работала?
Между бровей подруги пролегает морщинка. Ноздри раздуваются.
А вот я абсолютно спокоен.
– Как спец по персоналу ты прекрасно знаешь, как важен для работы психологический аспект. Могу я работать с тем, кто хочет уничтожить мою жизнь?
Лицо подчиненной еще больше вытягивается.
– Что?! Олег, ты о чем вообще? Если тебе наговорили...
– Поговорить у нас любишь ты. Дошла до того, что уговаривала жену меня бросить.
– Я за тебя волнуюсь!!!
– Женя срывается.
– Да ты представить не можешь, что могло со мной быть. Благо Мира - девушка умная и с характером. А если бы она меня бросила?
– Ее ничем не выкуришь...
– Жень, пиши заявление и уходи. Если будет нужно, компания продолжит платить за образование твоей дочери. Я рад, что не стал ее крестным, и мало с ней встречался. Девочка ко мне не привязана. С тобой и с ней мы больше видеться не будем.
– Моя привязанность тебя не волнует?!
– Женя подскакивает.
Выдыхаю.
– Ты - взрослая женщина.
– А тебя на молоденьких тянет?!
– Женя, не надо унижаться.
Фраза немного приводит ее в себя. Подруга идет к двери, но еще раз оборачивается.
– Ты пожалеешь, и тогда вспомнишь меня. Там та еще семейка...
– фыркает.
– Не думай, что я ревную или строила на тебя планы. Нет! Просто я хотела и для тебя, и для себя спокойной жизни. Мне было хорошо под твоим крылом... Жаль, что ты не оценил мою преданность.