– Это-то понятно, - вздохнул я, - но поди ещё смоги…

– Сможешь, - уверенно кивнула Ева.

– Мне б твою уверенность.

– Мы будем помогать.

– Мы, это кто?

– Я, посланцы, Отец-Океан, Океания. Сам этот мир будет помогать ей… и тебе. Не явно, не напрямую, но всё же…

– Не, ну с такими помощниками, тогда - да! Сиди в кресле-качалке да в носу ковыряйся, - и, видя, что Ева прекратила дозволенные речи, подтолкнул её, - Давай большое "НО".

– Умный, - вздохнула Ева сожалеюще.

– Да-да, мне об этом многие говорили. Хруунг вообще за это прибить хотел. Не молчи, свет очей моих, скажи…

– Чтобы стать полноценной богиней, Жемчужинка, когда вырастет, должна будет пройти инициацию.

– И инициация, - подхватил я, когда она замолчала, - и будет самый главный геморрой. Да?

– Да.

– И какой?

– А вот это ты узнаешь, когда настанет нужный момент. Просто не могу сказать, поверь.

– Чудно… Вот мы и добрались до так мною любимого раздела - закрытая информация.

– Не могу сказать не от того, что не хочу, - Ева немного грустно улыбнулась и слегка покачала головой, - а прежде всего потому, что нет однозначного будущего. Оно настолько вариативно, что предсказать его невозможно. Особенно судьбу божественного ребёнка. Что случится к моменту её взросления, какая она станет, кем. В чём будет выражаться инициация к этому моменту? Нет раз и навсегда предопределённой судьбы, Господин Мо. Понимаешь?

– Хм… Может я, как никто другой понимаю это. Ладно, - доставать девочку ещё больше смысла не видел совершенно, - случится, как я понял, это не завтра, и не послезавтра, а когда случится, будем делать, что должно. Но вопросы, - я погрозил ей пальцем, - ещё задам. По ходу жизни, так сказать. И уж ты постарайся ответить.

– На те, на которые смогу, - хитро улыбнулась она в ответ, - И сразу давай решим ещё один, по ходу жизни. Жемчужинка - замечательное имя для девочки, для домашнего и узкого круга замечательное, но как для богини - очень длинное.

– Скажешь, в чём фишка в количестве букв?

– А ты ещё не узнал?

– Нет, - очень пришлось напрячь булки, чтобы мой голос звучал спокойно.

– Ну, тогда и я не скажу, хи-хи… Узнаешь у кого-нибудь другого.

– Я когда-нибудь, кого-нибудь убью.

– Но не сейчас. Сейчас надо дать дочери достойное имя, для широких масс.

– Дана.

– Дана?!
– Ева на мгновение застыла, словно прислушиваясь к чему-то. А потом медленно кивнула, - Дана, на арабском и есть - жемчужина. Это - красиво. Коротко, но на буковку длиннее, чем потаённое имя Матери Всего Сущего. Мне нравится.

– На буковку… - не смог сдержать шипения я.

– Ну, не злись, мой господин, не злись. И дай мне её подержать уже, - Ева сделала шаг вперёд и протянула руки.

– Ещё чего, - я откачнулся в кресле как мог дальше, - Чтобы чужие тёти мою дочурку руками лапали…

– Ты что?
– не шутошно поразилась Ева, - Обиделся?

– Ничего не обиделся. Моя дочь, значит - моя. Все остальные идут лесом, плывут проливом или летят попутным ветром.

– Я и сама могу забрать, - нехорошо прищурилась Ева.

– О, это ты можешь… - но при взгляде на подбоченившуюся божественную, меня вдруг пронзила неожиданная, нереальная, глупая, мысль. Откуда она взялась, что на неё меня натолкнуло?
– но тем не менее, - Или не можешь?!

Некоторое время Ева сверлила меня очень пристальным и совсем не добрым взглядом, но я сделал совершенно постное лицо, только что насвистывать не начал.

– Не могу, - проронила она.

– О-хо-хо-хо-о-о… - чуть не в голос забулькал я.

– Тсы-сы-сы-сс - зашипела на меня громко Ева.

– Ш-ш-ш-ш…- ответил я, но гораздо тише.

Мы уставились на Жемчужинку. Но спит ребёнок! Какая у малышки чудесная, крепкая нервная система.

– Даже не хочу знать, - непроизвольно улыбаясь, подмигнул я Еве, - почему ты не можешь взять на руки ребёнка без моего разрешения. Главное - не можешь, хе-хе…

Вот момент триумфа! Вот когда отольются кошке мышкины слёзы. Вот сейчас и потролим божество…

Я, конечно, всего ожидал, но вместо проклятий, чего от богини услышать бы не хотелось, вместо угроз, что не лучше, торга и кляньчанья, на что рассчитывал, Ева, вдруг словно потухла. Плечи её опустились, головка склонилась на бок, какая-то жалкая и беззащитная улыбка скользнула по её губам… И я отчётливо понял, той самой странной интуитивной способностью, которая помогала мне всю жизнь, что мои шутки - совсем не шутки, а хрень полная. Желание немного "куснуть" божественную, слегка отыграться за всю эту ситуацию, нужного отклика не вызвало, и вообще всё пошло куда-то не туда.