Я погружаюсь глубоко в нее.

Облегчение, удовлетворение, дом.

Сила моего толчка заставляет ее положить ладонь на зеркало, пытаясь удержаться в вертикальном положении, пока я вжимаюсь в ее тугие стенки. Здесь так тепло, горячо, так чертовски влажно, что я не могу удержаться и запрокидываю голову к потолку, позволяя громкому стону вырваться из моей груди.

Черт, никогда еще мне не было так хорошо. Никогда больше не будет так хорошо. То, как ее киска растягивается для меня, освобождая место, желая получить всего меня.

– Эта сладкая киска создана для меня, детка, – ворчу я, неохотно отстраняясь, прежде чем сделать еще один резкий толчок. – Чертовски подходит для меня.

– Такая наполненная. Так много, – она сильнее прижимает руку к зеркалу, ее вторая рука лежит на нижней части живота, нащупывая меня там. – Боже, я буквально чувствую тебя в своем горле.

Я чувствую, как жар ее внутренних стенок притягивает меня каждый раз, когда я отстраняюсь, только для того, чтобы снова войти в нее, с каждым толчком пытаясь проникнуть глубже, желая погрузиться в каждый дюйм ее тела и впитать ее ДНК, чтобы она не могла провести ни секунды без того, чтобы я не проник в нее. Если бы я мог физически извлечь свою душу, чтобы соединить ее с душой Коралины, я бы это сделал.

И все же, я сомневаюсь, что был бы достаточно близок.

Ее маленькое тело загорается в моих руках с каждым движением, бедра дрожат, когда она произносит неразборчивые слова, заглушаемые криками удовольствия, которые захлестывают ее подобно водопадам экстаза.

Я хочу, чтобы она рассыпалась на части. Я хочу, чтобы мы оба рассыпались на части, пока от нас не останутся лишь осколки того, кем мы были. Все для того, чтобы мы могли снова собрать друг друга по кусочкам, пока не станем одним целым.

Мои бедра задают бешеный темп, я выхожу из нее лишь наполовину, прежде чем снова погрузиться в нее, не желая долго находиться вне ее тесных стенок. Ее хорошенькая попка шлепается о мой живот каждый раз, когда я погружаюсь глубже.

Мои темные глаза поднимаются к зеркалу, и я вижу, как ее сиськи вываливаются через верх платья, подпрыгивая от силы моих ударов. Ее голова опущена, когда она дрожит в моих объятиях, ее маленькое тело пытается принять меня и в то же время удержаться в вертикальном положении. Но она хочет поддаться наслаждению, хочет позволить ему сдаться.

– Посмотри, какая ты чертовски сексуальная, – я дергаю за ремень, который намотал на ее шею, заставляя ее посмотреть на себя в зеркало. Ее рот приоткрывается еще больше, веки опускаются, прикрывая, по крайней мере, половину этих оленьих глаз. – Такая хорошенькая шлюшка, опьяненная членом, детка.

Ее тушь размазалась по лицу, щеки пылают, платье порвано, а ноги широко раздвинуты, чтобы я мог терзать ее киску, пока не получу свою дозу. Черт возьми, она идеальна.

– Сайлас, – умоляет она сдавленным голосом из-за того, что я сжимаю ремень на ее горле. – Сайлас, Сайлас.

Она просто божественна. Разрушена и так близка к тому, чтобы кончить на мой член. Мой прекрасный, божественный беспорядок. Я вгоняю себя в нее с большей силой, с большим голодом, используя в качестве топлива всхлипы блаженства, срывающиеся с ее губ. Горячий пот и ее соки стекают по моим бедрам, ее киска присоединяется к ее крикам. Стены комнаты отражают эхо.

– Ты такая хорошая, блядь, девочка, принимаешь меня всего, вот так, Коралина, – я скрежещу зубами. – Я собираюсь наполнять тебя всю, пока ты не переполнишься мной.

Я говорю резче, чем хочу, но все кажется таким порочным, когда я пытаюсь насладиться каждым дюймом своей длины, проникающим в мой новый дом. Она смотрит на меня в отражении, ее глаза слезятся, и она тает для меня. Она мягкая и пропитывает все вокруг, поглощая меня, как волна.

Моя рука отпускает ремень, я кладу обе руки ей на бедра, сжимая ладонями ее нежную кожу, используя как рычаг, чтобы погружаться как можно глубже с каждым толчком. Она вздрагивает, сладко постанывая, так близка к тому, чтобы свалиться с обрыва, и мои яйца напрягаются, желая последовать за ней с этого обрыва.

Не чувствуя себя достаточно близко, я обхватываю ее руками за талию, притягивая к себе. Она вскрикивает от смены положения, мой член оказывается так глубоко внутри нее, пирсинг атакует ее точку G до такой степени, что это почти слишком.

Но мне никогда не будет достаточно.

Ее упругая попка упирается в верхнюю часть моих бедер, когда я толкаю ее вверх и вниз по своему стволу, используя ее киску, чтобы массировать мой член, как игрушку. Я трахаю ее так, словно она принадлежит мне, чтобы погубить, потому что так оно и есть. Я разрушу все, что она знала раньше, и упаду на колени, восхищаясь красотой того, во что она превращается.