Общение с эпилепто-гипертимом требует внимания и осторожности. Хорошо, что эпилептоидность ограничивает, в понятном смысле, гипертимное «шутовство и гусарство»; индивиду становится доступен смысл эпилептоидных аргументов («не время», «не место», «дороговато» и т. п.), что повышает его управляемость.

Но очень важным вопросом остаётся та роль, которую данный индивид намерен отвести вам. Кем вы станете для него: соратником и побратимом, с которым он поделится радостью приключений, или игрушкой в его жестоких руках? – Этот вопрос нужно решать с ним с самого же начала, как с эпилептоидом, но не следует надеяться, что он надолго запомнит, в чём именно состоит ваша роль при нём. Придётся это ему постоянно – весело, шутя, но чётко и определённо – напоминать. Иначе, оседлает, как лошадь, и поскачет наперегонки.

Обладатели сочетания 6, 3 (паранойяльно-гипертимного) особый интерес проявляют к участию в политике, в крупномасштабном строительстве, нередко сами инициируют социально значимые проекты, но всё это в целях развлечения, чего они часто не могут, да и не хотят скрывать.

Для них важнее всего возникающий в связи с их общественной деятельностью «экшн», «драйв», «тусовка», как многие говорят сегодня, а раньше это называлось «вращаться в обществе».

Такими я представляю себе некоторых депутатов российской Государственной Думы начала прошлого века. Например, Василия Витальевича Шульгина или Владимира Митрофановича Пуришкевича.

При всей их несхожести, их объединял горячий интерес к политическим событиям, страстное желание в них участвовать лично и… отсутствие каких-либо серьёзных свершений. Да, Пуришкевич стрелял в Распутина. Да, Шульгин принимал отречение Николая Второго. Но ведь и то, и другое не выходит за рамки гипертимного (авантюрного) отношения к жизни, не правда ли? Всё это больше напоминает политические забавы, чем политическую деятельность.

Внешний облик обладателей сочетания 6, 3 несколько меняется в сторону паранойяльности (по сравнению с «чистыми» гипертимами): на них появляются деловые костюмы, их можно увидеть в тусовках, сосредоточенно с кем-то о чём-то толкующими, в их квартирах размещаются «политические штабы» с болтовнёй, фантами и чаепитием.

Но с каким же удовольствием они сбрасывают с себя эту обременительную «сбрую» и катят на рысаках в оперу или в ресторан!

В профессиональном отношении паранойял-гипертимы если не политики типа Пуришкевича, то чиновники «для особых поручений»: они всех знают, везде вхожи (а нет, так найдут способ войти); плюс к этому – их паранойяльная цельность и целеустремлённость (пусть даже, по-гипертимному, в мелких, разрозненных делах).

Общаться с ними интересно, но не безопасно, поскольку их авантюры всегда имеют политический резонанс, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Это, как правило, очень информированные люди (прыткие и вездесущие, как крысы), и тем, кто предпочитает жить по принципу «меньше знаешь – крепче спишь», с ними явно не по пути.

Сочетание 6, 4 – эмотивно-гипертимное. Его девиз: «Я танцевать хочу, я танцевать хочу до самого утра!» Гипертимная общительность и оптимистичность приобретает ещё и существенную эмоциональную чувствительность.

Используя в качестве инструментов и способов развлечения пение, танцы, прогулки на фоне красивой природы, индивиды такого склада ещё и умудряются замечать настроение своих многочисленных спутников, никого и ничего не упуская из вида.

Но, разглядев в чьих-то глазах печаль или задумчивость, эмотив-гипертимы не стремятся разобраться в психологических сложностях того, что происходит с их приятелем, а лишь призывают его бодриться, веселиться, «не падать духом», «не вешать носа», «не отрываться от коллектива».

«Денисов, с блестящими глазами и взъерошенными волосами, сидел, откинув ножку назад, у клавикорд и… своим маленьким, хриплым, но верным голосом пел сочинённое им стихотворение «Волшебница», к которому он пытался найти музыку…

– Прекрасно! Отлично! – кричала Наташа… – А! Вот и Николенька!… Как я рада, что ты приехал!… Нам так весело!…

Наташа с своею чуткостью… мгновенно заметила состояние своего брата (Николай крупно проигрался в карты – В.П.). Она заметила его, но ей самой было так весело в ту минуту, так далека она была от горя, грусти, упрёков, что она… нарочно обманула себя. «Нет, мне слишком весело теперь, чтобы портить своё веселье сочувствием чужому горю», – почувствовала она и сказала себе: «Нет, я, верно, ошибаюсь, он должен быть весел так же, как и я».

Это снова отрывок из романа «Война и мир». Да, это она: всемирно известная, многократно воплощенная на сцене и киноэкране, любимица школьных учителей литературы – Наташа Ростова. Поговорим о ней.

В этой девушке очень много эмотивной чуткости, способности получать наслаждение от гармонии звуков, красок, отношений. Но не этот радикал доминирует в её характере. Гипертимности в ней явно больше.

Если бы это было не так, разве влюблялась бы она «в каждого, на кого смотрела в тот момент», разве позволила бы себе принять авантюрное, непристойное по тем временам предложение князя Анатоля Курагина бежать с ним из отцовского дома? Разве увлекалась бы травлей зверя на охоте?